Один из лидеров крымскотатарского народа Мустафа Джемилев в беседе с корреспондентом "Idel.Реалии" сравнил подходы Украины и России к языковому вопросу, рассказал об ошибках Владимира Путина, репрессиях в отношении крымских татар в Крыму, перспективах России и народов, населяющих эту страну. Сегодня, 13 ноября, украинскому политику исполняется 75 лет.

​— В Киеве проходит крымскотатарский Курултай. Уже можно подвести краткие итоги его работы?

— Мы назвали его не сессией Курултая, а конференцией делегатов Курултая, потому что нет необходимого кворума, 2/3 избранного 5 лет назад делегатов Курултая. Их нет и не могло быть. Основная часть делегатов находится на оккупированной территории. У них проблема выезда и опасность, которой они подвергаются по возвращении. Сейчас собралось около 80 делегатов Курултая, приехавших из Крыма. Есть форма решения. Те делегаты, которые не смогли приехать из Крыма, тоже выразили свое мнение по итоговому вопросу. Они сказали, что присутствующие могут проголосовать за решение, но пусть это будет в форме проекта, а они посмотрят по итогам и подпишут, если с ним согласны. То есть если в общей сложности соберется большинство голосов, значит, это можно будет считать как решение полноценного Курултая. Но против такой формы возражают некоторые товарищи. Они считают, что это будет не очень хороший прецедент. Ведь есть регламент и в соответствии с ним все делегаты должны присутствовать и голосовать очно.

Проблема заключается в том, что мы, когда принимали регламент Курултая, не предусмотрели такие экстремальные ситуации как война, оккупация, поэтому у нас сейчас такие сложности. Но тем не менее тут основная задача — заявить о пролонгации полномочий делегатов Курултая до того времени, пока не появятся условия для проведения демократических выборов новых делегатов Курултая. Это, возможно, будет лишь после освобождения Крыма от оккупации, после вывода российских войск.

— Перейдем к конкретным проблемам, с которыми в России сталкиваются в том числе крымские татары. Вы, наверное, знаете, что в России за прошедший год отменили обязательность преподавания госязыков республик, а родные языки теперь можно изучать только по заявлению. Те изменения в Украине, которые произошли в языковом вопросе, идентичны российским? Можем ли мы говорить о дискриминации меньшинств как в России, так и Украине?

— Ни в коем случае. Россия и Украина — совершенно разные вещи. У нас есть, например, понятие "национальное меньшинство", для них обязательно преподавание на родном языке до пятого класса, раньше — до 10-11 классов. Хотя запрета на изучение нет в Украине. В Украине есть понятие "коренной народ". Крымские татары относятся к этой категории в Украине, поэтому каких-либо ограничений по обучению даже до 10-11 классов и дальше в вузах нет, если на то будут условия. Если будут кадры, если у государства будут возможности. В России ситуация совершенно другая. В России идет откровенная принудительная русификация. Такая судьба ждет наших соотечественников в Крыму, если они, не дай Бог, не смогут освободиться от оккупации.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Общество русской культуры Татарстана считает отмену обязательных уроков татарского своей главной победой

​— Недавно Владимир Путин назвал себя "самым правильным националистом в России". Означает ли это, что Россия становится национальным государством? Или Москва пытается реанимировать свои имперские амбиции?

— Вы можете называть это как угодно, но здесь его называют главным фашистом. Руководитель государства, который не считается с международным правом, считает возможным вторгаться в чужую страну, наводить свои порядки, убивать людей... Ну, это такая форма русского национализма. Хотя национализм не означает пренебрежение к правам других национальностей. Да, ты можешь говорить о проблемах своей национальности. Но коль ты возглавляешь государство, где проживают не только этнические русские, но и огромное количество других народов, говорить "я — русский националист", это просто не от большого ума. Глава такого государства, как Россия, такого не должен был говорить.

— Вы как-то заявили, что Москва испугалась "пагубного" влияния крымских татар на казанских и перестала использовать представителей последних в качестве посредников в переговорах с крымскими татарами. Сегодня после ряда мер Москвы, которые многими экспертами характеризуются как "антифедералистские", явно растет число тех волжских татар, которые оппозиционно настроены в отношении Москвы. Как вы думаете, станут ли волжские татары большой преградой для федерального центра на пути создания унитарной России?

— Я думаю, волжские татары как и башкиры, хотя башкиры и татары — это, с моей точки зрения, часть одного и того же народа, и народы Кавказа должны готовиться уже к самостоятельности. Я думаю, если нынешняя политика России продолжится, то страну ждет неминуемый крах, и, наверное, распад этого государства.

— Часто сообщают о давлении на крымских татар в Крыму. Как вы характеризовали бы то, что происходит с вашим народом сейчас на полуострове?

— Я бы это не назвал давлением, это самый настоящий террор. Там просто установлен такой режим. Вот люди приезжают и говорят, что вроде бы сейчас все нормально, но нет уверенности в том, что через час все не изменится. Ведь они делают все, что им в голову взбредет. Постоянные обыски, задержания, там нет никаких демократических свобод. Все под контролем властей, все прослушивают. Ну, это не жизнь, это какой-то ад. При этом массового потока из Крыма нет, потому что мы все время призываем своих соотечественников ни в коем случае не покидать свою родину, ибо мы возвращения на эту родину добивались более, чем полвека в упорной борьбе с одним из самых безжалостных режимов XX столетия. Выезд крымских татар из Крыма в интересах оккупантов. Они же с одновременным вынуждением коренных жителей Крыма на выезд из полуострова, массово завозят русских из материковой части Российской Федерации.

— Как вы относитесь к деятельности таких организаций, как "Къырым бирлиги" и "Инкишаф"?

— Нельзя сказать, что это какие-то самостоятельные организации. Они лакействующие, ручные. То, что им будут говорить в ФСБ, то они и будут делать, поэтому не считаю их крымскотатарскими организациями. Также как и нынешний муфтият Крыма находится полностью в распоряжении ФСБ. Все эти имамы получают зарплату с рук оккупантов. И поэтому нормальные мусульмане не должны ходить в мечети, где имамами являются эти грешники, продажные люди.

— Что вы думаете о судьбе Крыма? Что, на ваш взгляд, ждет республику в ближайшей перспективе?

— Во всяком случае для крымских татар, для коренного народа Крыма, при продолжении оккупации каких-либо перспектив нет. Россия ведет ту же политику, которую она вела с первых дней оккупации 1783 года. Она вынуждала крымских татар покидать Крым и в то же время массово завозила своих русских. То же самое делается и сейчас — оголтелая русская шовинистическая пропаганда, зомбирование людей. Каких-либо перспектив в составе Российской Федерации у крымских татар нет. Всю надежду наш народ связывает с освобождением от оккупации. Но когда это освобождение произойдет, нельзя предсказать. Такие тоталитарные бандитские режимы иногда распадаются мгновенно, совершенно неожиданно.

Что будет дальше делать Россия с Крымом тоже непонятно. Когда пытаешься прогнозировать действия руководителей той или иной страны, обычно исходишь из того, каковы же национальные интересы у этого государства. Если подумать, не в интересах российского государства оккупировать чужие территории, воевать со своим ближайшим соседом, наносить своей стране такой огромный ущерб, какой нанес режим Путина. Ни один враг России не смог бы нанести столько вреда Российской Федерации, сколько нанесла политика Путина. Но в то же время Путин не признает свою ошибку и не выведет войска из Крыма, ведь для этого нужно большое мужество, большая ответственность перед своим народом. У них этого нет.

В 2014 году российские власти запретили Мустафе Джемилеву и председателю Меджлиса Рефату Чубарову вьезд в Крым. 26 апреля 2016 года решением подконтрольного Кремлю Верховного суда Крыма Меджлис был признан экстремистской организацией и запрещен на территории России.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.