В Москве прошли международные консультации по Афганистану. Впервые в российской столице на высоком уровне принимали делегацию движения "Талибан" — запрещенной на территории страны террористической организации. В русском языке название этого движения уже практически стало нарицательным и используется в качестве синонима религиозного экстремизма. Несмотря на это, глава МИД Сергей Лавров приветствовал делегацию талибов в российской столице, а официальные информационные агентства "забывали" упомянуть, что это движение признано террористическим. В то же время в России всё больше сажают сторонников вполне безобидных мусульманских групп по обвинениям в терроризме и экстремизме. Почему так происходит?
В феврале 2003 года Верховный суд России принял решение о запрете и признании террористическими на территории страны 15 организаций, включая "Талибан" и "Аль-Каиду". Это произошло на фоне развернувшейся глобальной "войны с террором" после терактов 11 сентября в США. Северный Кавказ в то время продолжали сотрясать теракты и столкновения с боевиками, Москву беспокоила активность "Талибан" и других исламистских движений в Центральной Азии. Поэтому совершенно неудивительно, что Верховный суд признал террористическими целый ряд организаций, связанных с вооруженными боевиками в Чечне и Афганистане, а вот включение в тот же список группировок "Братьев-мусульман" и "Хизб ут-Тахрир" оспаривалось правозащитниками и экспертами как неоправданное.
Визит талибов был не первым случаем, когда российские официальные лица открыто встречались с представителями организаций, которые считаются в России террористическими
Впрочем, российские власти смотрели на это решение сквозь пальцы, если того требовала внешнеполитическая необходимость. Визит талибов был не первым случаем, когда российские официальные лица открыто встречались с представителями организаций, которые считаются в России террористическими. В апреле 2013 президент Владимир Путин принимал в Сочи своего египетского коллегу Мухаммеда Мурси, представляющего запрещенную в России группировку "Братьев-мусульман". В Кремле на это закрыли глаза и не вспоминали о политических связях Мурси.
В апреле 2016 года, на фоне войны в Сирии, российская делегация в ООН потребовала внести в санкционный список и признать террористическими организации "Ахрар аш-Шам" и "Джейш аль-Ислам". В сентябре того же года замминистра МИД Сергей Рябков заявлял, что "происходит слияние этих группировок с общепризнанными террористическими структурами", не исключив тогда нанесения удара по их позициям. Однако уже в декабре 2016 года Москва передумала, села за стол переговоров с боевиками, и 29 декабря того года Путин заявил о подписании соглашения между Дамаском и рядом группировок, включая "Ахрар аш-Шам" и "Джейш аль-Ислам". Лидер последней Мухаммед Аллуш возглавлял делегацию сирийской вооруженной оппозиции на переговорах в Астане, которые спонсировала Москва.
В августе 2017 госсекретарь США Рекс Тиллерсон обвинил Россию в поставках оружия талибам, со своей стороны российские официальные лица всё отрицали и сами обвиняли западные страны в использовании двойных стандартов в борьбе с международным терроризмом. На вопрос о том, почему в Москве принимают делегацию движения, которое считается в России террористическим, замглавы МИД О.В.Сыромолотов в сентябре ответил так: "В соответствии с решением Верховного суда Российской Федерации от 2003 г. "Движение Талибан" признано террористическим и включено в публикуемый на сайте Национального антитеррористического комитета Единый федеральный список организаций, в т.ч. иностранных и международных, признанных в соответствии с законодательством Российской Федерации террористическими. Тем не менее, конкретные лица в этом списке не фигурируют".
Радикальное исламистское движение "Хамас", которое ведет длительную вооруженную борьбу на Ближнем Востоке, в Москве и вовсе никогда не считали террористическим. Примечательно, что это палестинское движение исторически восходит к группировке "Братьев-мусульман", которая вооруженную борьбу не ведет и представлена в парламентах ряда арабских стран, но при этом именно они, а не хамасовцы, признаны в России террористами. Ещё в 2004 году спецпредставитель главы МИД РФ по ближневосточному урегулированию Александр Калугин объяснил это так: "Группировка Хамас не внесена в России в список террористических организаций, поскольку она не действует на российской территории. Соответственно у нас нет юридической оценки ее деятельности".
Терроризм вроде есть, а определения нет. Каждый определяет терроризм так, как ему нравится.
— Эти объяснения, конечно, нонсенс, — сказал в интервью "Idel.Реалии" директор Информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский. — Думаю, если спросить в МИД, какие имена (террористов) они знают, то никто никаких имен не назовет. Кроме того, российское законодательство предполагает, что террористическая организация может быть признана таковой, если она ведет террористическую деятельность, и не обязательно на территории России. Здесь проблема в том, что не существует никакого международно признанного определения терроризма. Сколько не бились, не удалось его согласовать. Нет никакой конвенции, ничего нет. Терроризм вроде есть, а определения нет. Каждый определяет терроризм так, как ему нравится. У Евросоюза есть свои списки, эти списки других не обязывают.
— Вторая сторона вопроса состоит в том, что запреты наши национальные носят несколько иррациональный характер, — продолжает эксперт. — Например, "Братья-мусульмане" давным-давно запрещены — еще тогда, когда никаких "братьев" не было. Сейчас они есть, но их очень плохо видно. Этот запрет фактически не работает, его не пытаются воплотить в жизнь. Запреты "на вырост", которые были у нас, приняты в начале нулевых, создают, как это у нас часто бывает, такую правовую "дырку".
Действительно, запрещенная в России как террористическая группировка "Братьев-мусульман" практически не действует на территории страны, эксперты затрудняются назвать уголовные дела, в которых упоминались бы связи с этой исламистской организацией. Что касается талибов, то тут дела обстоят несколько иначе. Организованных ячеек этого движения в России силовики тоже не находили, но название организации фигурирует в ряде уголовных дел. В 2009 году Верховный суд Башкортостана, например, приговорил жителя города Салавата и участника организации "Уйгуро-Булгарский джамаат", которая считается частью "Талибан", к 15 годам лишения свободы в колонии строгого режима.
Даже если бы талибы воевали напрямую с Россией, то переговоры были бы возможны, в этом нет ничего странного
Восемь россиян были задержаны американцами в Афганистане во время войны с талибами и содержались на базе США в Гуантанамо, пятеро из них были выходцами из Татарстана. Судьба семерых депортированных ещё в 2004 году в Россию бывших узников Гуантанамо сложилась по-разному: одни эмигрировали, другие были осуждены на длительные сроки заключения, как минимум один был "ликвидирован" в ходе спецоперации на Северном Кавказе. Последний из российских заключенных американской тюрьмы — выходец из Татарстана Равиль Мингазов, который провел в Гуантанамо более 14 лет, резко возражал против экстрадиции в Россию. В начале 2017 года он был выслан в ОАЭ.
С другой стороны, эксперты не считают, что переговоры с талибами представляют собой что-то экстраординарное. "Страны могут находиться в состоянии войны, что не мешает им вести переговоры, — говорит Александр Верховский. — В этом смыле "Талибан" является стороной в таких переговорах. Даже если бы талибы воевали напрямую с Россией, то переговоры были бы возможны, в этом нет ничего странного".
Руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов считает, что следует отделять контакты с представителями зарубежных движений от попыток внедрения их идеологии внутри страны. Многое, по его мнению, зависит от "токсичности" этих организаций.
— Россия давно пытается снять санкции ООН с некоторых представителей "Талибан", чтобы они могли свободно перемещаться для ведения переговоров. В данном случае Москва хотела бы продемонстрировать Вашингтону собственную значимость в афганских делах, особенно свои возможности в налаживании отношений с "Талибан". При этом, конечно, следует исходить из "токсичности" самой организации, объявленной террористической, и её угрозы конкретной стране. Так, например, контакты с "Аль-Каидой" или ИГИЛ были бы практически невероятны. Но тут и следует учитывать, что сами эти группировки считают подобные переговоры недопустимыми, потому тут нет каких-то противоречий. Что касается внутренних запретов, то тут следует разделять контакты с зарубежными представителями и попытки распространять идеологию "Талибан" в РФ. Но в том-то и дело, что в России нет никаких ячеек этой организации и попыток распространять идеологию, а потому нет никакого противоречия, когда одной рукой сажают в тюрьмы представителей этого движения у себя в стране, а другой здороваются с официальными лицами из зарубежья.
— Здесь, конечно, возникает для России другая проблема, — говорит Семенов. — Ей обязательно припомнят заявления о том, что нельзя делить террористов на "хороших и плохих", "умеренных и радикальных".
Нет никакого противоречия, когда одной рукой сажают в тюрьмы представителей этого движения у себя в стране, а другой здороваются с официальными лицами из зарубежья
Слишком широкое толкование слова "терроризм" и различия в его употреблении внутри и вовне, по мнению многих экспертов, приводят к выхолащиванию этого понятия и превращению его в политический жупел. Все чаще под видом борьбы с терроризмом и экстремизмом в России преследуют представителей различных политических и религиозных (в основном мусульманских) течений. Они могут быть совершенно безобидными, но для преследования достаточно быть нелояльными и подозрительными, а подходящее клеймо всегда найдется.
Буквально накануне визита делегации талибов в Москву в Татарстане задержали новую группу предполагаемых лидеров ячеек организации "Хизб ут-Тахрир", которая вместе с "Талибан" фигурирует в Едином федеральном списке террористических организаций. При этом "Талибан" был признан террористической организацией на уровне Совбеза ООН, а "Хизб ут-Тахрир" — нет, правозащитники не считают эту организацию террористической, а осужденные в России "тахрировцы" признаются политическими заключенными.
После взрыва в здании ФСБ в Архангельске российские силовики все больше говорят о росте экстремизма среди молодежи. "Это такой "замес" — нацистский, анархистский, левый, правый, исламистский", — заявил директор ФСБ Александр Бортников на совещании глав правоохранительных органов 8 ноября, отметив при этом, что его ведомство направит руководству страны предложение по борьбе с радикализацией молодежи. И судя по последним сигналам сверху, избирательный подход к террористам во внешней политике России будет сочетаться с преследованием всех без разбору "экстремистов" внутри страны, и под "замес" могут попасть любые несогласные.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
