До знакового для Казани и Татарстана юбилея остаётся меньше года: 13 июня (по новому стилю) 1855 года братья Крестовниковы основали здесь свой завод, ставший локомотивом настоящей промышленной революции. Событие радикальным образом повлияло на экономическую и общественную жизнь не только в Казани и Казанской губернии, но и далеко за их пределами. Достаточно упомянуть, что именно братьям Крестовниковым удалось потеснить крупнейшие химические предприятия Санкт-Петербурга и Москвы, прочно заняв на рынке дореволюционной России свою нишу.
Вот только, сетует кандидат исторических наук Герман Фан-Юнг, защитивший по предприятию Крестовниковых диссертацию, это фамилия сегодня незаслуженно забыта. Русскоязычный "Форбс", составивший топ-10 крупнейших состояний царской России, обошел семью Крестовниковых стороной — хотя по объему выпускаемой продукции их казанское предприятие к 1890 году заняло первое место в стране. Да и в самой Казани пока ничего на слышно о подготовке торжеств по случаю 165-летия завода. Мало того, даже улицы братьев Крестовниковых (или — "Братьев Большая Труба", как называло их татарское население города) в столице Татарстана до сих пор нет. Хотя уж они-то точно достойны подобной почести, уверен Фан-Юнг.
— Почему именно братья Крестовниковы достойны, чтобы в их честь назвали казанскую улицу?
— Московские предприниматели братья Крестовниковы создали в 1855 году первое в Казанской губернии наукоёмкое химическое производство, совершив настоящий скачок в экономическом и социальном развитии региона. Без всякого преувеличения, основание этого предприятия стало настоящей локальной индустриальной революцией, оказавшей влияние на динамику социальных отношений в Казанской губернии. В своей монографии по истории завода, изданной в 1950 году, доцент Казанского университета Александр Ключевич так и написал: "новый завод был великаном среди карликовых полукустарных предприятий Казани …"
Особо отмечу, что татарское население Казани называло братьев Крестовниковых по-татарски — "Братья Большая Труба", из-за единственной трубы возвышавшейся над городом в 1855 году. Я бы предложил именно так и назвать улицу в Казани. Осталось лишь уточнить у специалистов-филологов, как это звучало на языке казанских татар в середине XIX века.
Малоизвестный факт: в точном соответствии с идеями профессора Модеста Киттары братья основали еще и передовое кожевенное предприятие, которое затем выкупил их компаньон Иван Алафузов. До сих пор его ошибочно обозначают как основателя первого крупного производства в Казанской губернии (кстати, улица Алафузова в Казани существует с 2005 года).
Далее, братья Крестовниковы стали инициаторами создания в Казани Купеческого клуба, Казанской биржи, Общества взаимной помощи приказчиков и первой в городе частной газеты — "Казанского Биржевого листка", редактором которой был профессор А.К. Чугунов. В 1915 году на этом предприятии возник еще и феноло-салициловый завод, где был выпущен первый в России аспирин.
В целом, "Казанский стеариново-мыловаренный, глицериновый и химический завод Т-ва Братьев Крестовниковых" (нынешний "Нэфис"), основанный братьями Крестовниковыми, стал значимым фактором регионального развития, ускорившим переход от аграрного общества к индустриальному.
Современному человеку XXI века может показаться смешно: какие-то свечи, какое-то мыло... . На самом деле это важнейшие признаки цивилизации — свет и чистота. И это, плюс ко всему, сложное химическое производство. Автоклавы, гидрогенизация жиров и т.д.
— Получается, Алафузов без Крестовниковых едва ли состоялся бы?
— Это конечно смелый вывод (смеётся — "Idel.Реалии"), но фактом является то, что Алафузов выкупил предприятие в 1865 году у братьев. С этой даты и существовала Алафузовская компания. Скажем так, без опыта Крестовниковых, как развитие нашего региона, так и его отдельных производств, происходило бы несколько иначе. Полагаю, что вопрос о "первенстве" Алафузова мы закрыли?
— А почему они решили продать одно из своих предприятий? И почему — именно Алафузову?
— Упомянутый кожевенный завод начал функционировать в 1860 году, за пять лет до выкупа его Алафузовым, а в основе его технологии, как отмечал Николай Константинович Крестовников, один из его совладельцев, был способ сокового дубления кожи "… со всеми механическими приспособлениями по новейшим европейским образцам".
Выпускаемая продукция была столь высочайшего качества, что с трудом продавалась даже за границей из-за своей высокой цены. Завод, в итоге, стал убыточным, продукция не находила спроса, что и привело к продаже новейшего производства одному из его пайщиков — Алафузову.
И тот, надо отдать ему должное, сразу переориентировал предприятие на выпуск военного обмундирования и снаряжения, стал работать на казну, что и стало причиной его коммерческого успеха.
— И что же помогло братьям совершить в масштабах целого региона промышленный переворот?
— Во-первых, бесспорно, мировой опыт. Выдающийся историк Александр Кизеветтер, жертва ленинских "философских пароходов" 1920-х годов, совершенно четко указывал, что история России это "не одиноко самобытный процесс", но часть всемирно-исторического процесса, имеющая свои, неповторимые черты.
Очевидно, что эти московские предприниматели не стали "изобретать велосипед", но адаптировали имеющийся мировой опыт к тогдашним российским реалиям. До основания завода двое братьев, Валентин и Николай, посетили "мастерскую мира" — Великобританию.
Например, Валентин Константинович провел около трёх лет на крупных британских предприятиях, посетив такие индустриальные центры, как Манчестер, Ливерпуль, Лондон, Бристоль, ознакомился с системами управления производством и персоналом (Род-Айлендская система, система Лауэлла и пр).
Вслед за ним, с целью получить навыки менеджера, отправился Николай Константинович, будущий автор семейной хроники. Он сумел эффективно использовать свое пребывание в Великобритании: очень быстро освоил английский язык, прошел стажировку в британской торгово-промышленной компании и регулярно посещал знаменитый дискуссионный Union club в Лондоне. На мой взгляд, самое важное, что они почерпнули в ходе визитов в Великобританию, это понимание объективной взаимосвязи между успешным развитием производства и совершенствованием социальной инфраструктуры.
Во-вторых, различные субъективные и объективные факторы. Дешевое сырье и дешевое топливо, дешевая рабочая сила, имевшиеся в нашем регионе. Не забудем, что кустарные кожевенное и мыловаренное производства были традиционными промыслами татарского населения губернии. Казанское мыло было известно и в Москве. Вспомним и волжский водный путь, облегчавший доставку сырья и готовой продукции, близость Оренбурга, где торговали хлопком, из которого плели фитили для свечей. Значимую роль в основании завода сыграли и контакты братьев с татарским предпринимателем Мухамет-Садыком Курбангалеевичем Бурнаевым, основавшим Бурнаевскую мечеть. Н.К. Крестовников писал, что еще до основания завода он зазывал их к себе домой, через него они познакомились с видными представителями местных предпринимательских кругов.
В-третьих, самое тесное сотрудничество с университетскими учеными-химиками. К моменту основания завода (1(13) июня 1855 г. ст.ст.) в городе уже полвека функционировал университет, в котором сложилась научная школа химиков, породившая целую плеяду светил химической науки. Уточню, что идея о постройке двух передовых, механизированных и наукоемких производств в Казани — кожевенного и стеариново-мыловаренного — принадлежала профессору технологии Императорского Казанского университета Модесту Яковлевичу Киттары.
Правда, Н.К. Крестовников отмечал, что проект Киттары был феерически далёк от реалий. Им пришлось всё переделывать, буквально жили они на этом заводе, меняя друг друга. И выделять кого-то из братьев отдельно, утверждать, что он больше других сделал, — безграмотно и бессмысленно. Николай Константинович пишет, что все братья участвовали в постройке и запуске этого предприятия.
— Все семеро?
— Да, все семеро. У каждого была своя ниша. Валентин специализировался по техническому оснащению, Иосиф прекрасно разбирался в химии и технологических процессах, Николай был талантливый управленец.
— Много ли известно о Крестовниковых? В ряде статей их называют старообрядцами — как и многих других известных купцов Казанской губернии. Ты же утверждаешь, что это не так?
— Вопреки нелепым слухам, которых действительно полно в сети, эта семья не принадлежала к "староверам", не помогала никаким революционерам, не отличалась ненавистью к т.н. "инородцам". И это были не какие-то "тит титычи" из пьес А.Н. Островского.
Братья принадлежали к известной московской купеческой фамилии, происходившей из бывших монастырских крестьян. С 1832 года эта семья получила права потомственных почетных граждан, а при императоре Николае II они добились потомственного дворянства.
Григорий Александрович Крестовников, племянник шестерых братьев и сын Александра Константиновича Крестовникова, был членом ЦК партии "Союз 17 октября" и членом Государственного Совета Российской империи. С третьей четверти XVIII века до начала XX века, менее чем за полтора столетия, представители этой семьи совершили настоящий "прыжок" вверх по социальной лестнице, превратившись из монастырских крестьян в политическую элиту страны. В итоге, этот "клан" предпринимателей относился к значительному слою формировавшейся национальной буржуазии, получившей определенные политические права после Первой русской революции 1905-1907 гг. Более подробно историю этой семьи, субъективные и объективные причины возникновения предприятия я постараюсь изложить в своей монографии, посвященной истории предприятия.
— Мыловаренных производств ведь в Казани на тот момент, когда Крестовниковы начинали здесь своё новое дело, было уже очень много?
— Мыловаренных производств действительно было много. Но каких?! В различных источниках (тот же М.М. Лаптев, составивший статистический сборник по Казанской губернии в 1857 году, изданный Генштабом Императорской армии) упоминается, что на так называемых "заводах" мыло варили кустарным способом — примитивным, без использования новых технологий. Количество работников на таких "заводах" не превышало 3-4 человек, а "мастер — сам хозяин".
Фактически это были полукустарные или откровенно кустарные производства, которые в силу особенностей русского языка обозначались как "заводы". Тот же Карл Фукс в 30-40-е годы XIX века писал о якобы цветущем состоянии казанской промышленности. Какой "промышленности"?! М.С. Рыбушкин тоже сообщал о некоем промышленном "росте". Например, о "значительном" пороховом заводе. Звучит мощно, да? Но тут же Рыбушкин сообщает о том, что это предприятие работало исключительно на конной тяге, никаких паровых машин не имело. Вот и весь "рост".
При всем уважении, но эти авторы не имели представления о современном им механизированном производстве, увы. Единичные попытки создать некое механизированное производство были, но они не увенчались успехом. Например, попытка Станге и Пфаффа, двух немецких предпринимателей из Прибалтики, создать хлопчатобумажное производство. Часто в число предшественников включают и свешниковский завод, работавший "на заказ" и имевший незначительное число работников.
Было два предприятия в Чистополе и Чистопольском уезде. Фабрика в селе Мурасе. И в самом Чистополе. Одна паровая машина, полторы тысячи веретён — и никакого непрерывного совершенствования производства в целях снижения издержек! Все это не может сопоставляться с заводом-"великаном", возникшим в Казани в 1855 году.
В целом спрос на осветительные средства и на мыло возрастал, а удовлетворить его полукустарные "заводы" не могли. Крестовниковы совершили качественный прорыв, сразу создав гигантское, по тем временам, химическое предприятие. Не просто какой-то пресловутый "свечной заводик", как его пытаются обозначить некоторые далекие от науки персонажи, а именно — наукоемкое химическое производство своего времени.
Развитие этого производства базировалось на самом тесном сотрудничестве с учеными-химиками Императорского Казанского университета. На заводе имелась прекрасная химическая лаборатория, по объемам финансирования не уступавшая университетской. Ученые установили химический контроль над производством, способствуя снижению его издержек. Все это позволило выдающемуся химику, профессору Александру Михайловичу Бутлерову заявить, что Крестовниковский завод основан "…на самых рациональных основах науки". Повторюсь, завод был одной большой лабораторией научной школы химиков Казанского университета.
— Раз уж мы говорим о промышленной революции, которую совершили здесь Крестовниковы, давай перечислим качественные отличия передового промышленного производства той эпохи?
— Во-первых, главный признак качественно нового производства индустриальной эпохи, по М.И. Туган-Барановскому, — не просто какая-то совокупность станков и механизмов, но, в первую очередь, колоссальное влияние на динамику социальных отношений. Во-вторых, работа "на рынок", а не "на заказ" — то есть, переориентация на массового потребителя. В-третьих, снижение издержек за счет непрерывного внедрения научных достижений. В-четвертых, взаимосвязь развития производства и совершенствования социальной сферы в условиях свободного труда. В-пятых, нарастающий уровень механизации труда, энерговооруженности, непрерывное совершенствование техники и технологии.
— Каких позиций на рынке это всё помогло достичь Крестовниковым?
— В 1890 году доля завода Крестовниковых в общей выработке стеариновых свечей в Европейской части России составила 30,3 процента (на 1857 год, к примеру, их доля составляла 10,6 процента). В целом, по свечам, глицерину и олеину они занимали на тот момент первое место в России, доля на рынке составляла 28,4%.
Для сравнения: к 1909 году "Невское стеариновое товарищество" выпускало продукции в денежном выражении на 8,3 млн руб., а у Крестовниковых годовой объем продукции к этому же моменту равнялся 12,6 млн руб., на предприятии трудились 1750 человек. При этом электрификация завода началась уже с 1899 года, когда на предприятии была построена собственная электростанция. К 1915 году она была одной из самых мощных электростанций в Казани.
— Прямо история головокружительного успеха. Неужели на пути Крестовниковых совсем не возникало препятствий?
— Самое важное препятствие до середины 1913 года, до постройки Романовского моста через Волгу — отсутствие нормального железнодорожного сообщения с Москвой и Санкт-Петербургом. Несмотря на многочисленные прошения, обращения дорога пришла в Казань в урезанном виде без моста через Волгу только в 1894 году, благодаря акционерному обществу фон Мекка.
И вот в таких условиях, не имея нормального железнодорожного сообщения, Крестовниковы умудрились вытеснить питерско-московское сообщество предпринимателей, которые обозначаются, как "Невское стеариновое товарищество"! Повторюсь, уже в 1890-х гг. завод стал первым в России в своей подотрасли.
То есть, логистика была поставлена на высочайший уровень: до появления железной дороги большую часть времени завод работал "на склад". Зимой Волга замерзает, прекращалось водное сообщение до Ярославля, к центральным рынкам — к Москве, к Питеру, за границу.
И при этом с 1857 года, как отмечал М.М. Лаптев, стеарин гнали сразу в Гамбург. Еще раз напоминаю — без наличия железной дороги. Это предприниматели высочайшего класса, люди, опережавшие своё время.
— И как товар перемещался на такие расстояния? Водным путем, обозами?
— Конечно же, водным путем. Самым дешевым. Как правило, до Ярославля. Плюс ко всему, они практиковали агентский самовывоз. У них была выстроена гигантская торговая сеть. Начиная от Новой Бухары и кончая Лондоном, Ирбитом в Сибири и т.д.
— Кто работал на производстве, если брать национальный состав? Русские, татары, чуваши?..
— Я скажу ужасно крамольную мысль (смеётся — "Idel.Реалии"). Нормальному предпринимателю совершенно без разницы, кто вы по национальности. Ему главное, что вы стоите на рынке труда, что вы можете. Для нормального рынка труда нет "ни эллина, ни иудея", уж извините. Надеюсь, ничьи чувства я не оскорбил.
Поэтому когда тот же Ключевич — при всем уважении к Александру Соломоновичу! — в угоду идеологическим догматам эпохи "вождя всех народов", упоминает, что татар особо "на работу не брали..." Это противоречит архивным данным. Я посмотрел этнический состав работников по книгам заводским — масса татарских рабочих! Как занятых в основном производстве, так и прочих. Чем дальше, тем больше мастеровых-мусульман, не считая работников низкой квалификации.
— Но вместе с тем дореволюционную Казань часто описывают, как город, строго поделенный на слободы по национальному признаку.
— С началом индустриальной революции стала формироваться "всесословная" и мультикультурная городская среда. Роль завода Крестовниковых, как градообразующего предприятия, здесь весьма значима. Благодаря земской реформе и Городовому положению от 16 (28) июня 1870 года ст.ст. в Казани появились городская дума, местный бюджет — и завод стал одним из основных источников пополнения местного бюджета. Возникли городской транспорт, водопровод, торжественное открытие которого состоялось 24 октября 1874 г. ст.ст. в Лецком саду, оспопрививальные кабинеты, русско-татарские школы и пр. С началом индустриальной эпохи город начал превращаться в единое, мультикультурное и полиэтническое пространство.
— А какая судьба постигла завод Крестовниковых в XX веке, в период революций?
— В 1905 году, когда были революционные события в Казани, Алафузовский завод бастовал, ничего подобного не было у Крестовниковых. Потому что Крестовниковы смогли сформировать, благодаря своей мудрой социальной политике, профессиональный кадровый состав работников численностью около двух тысяч человек. И в 1917-м не было никаких серьезных выступлений, не было никаких ячеек, не было никаких революционных эксцессов. Но 1917-й отличается от 1905-го очень серьёзно, ибо резко рухнула вся государственная власть, была отменена полиция.
— Давай здесь сделаем паузу и отмотаем назад. Ты говоришь о мудрой социальной политике Крестовниковых. В чём она выражалась?
— Ещё на начальном этапе существования предприятия важнейшими мероприятиями в сфере социальной политики явились: постройка спален с раздельным проживанием мужчин и женщин; организация работы рабочей столовой, обеспечивавшей полноценное питание; оборудование раздельных "ретирад" для рабочих и работниц; организация бесплатного медицинского обслуживания для всех категорий работников.
И все дальнейшие десятилетия социальная политика только совершенствовалась. Например, задолго до создания полноценного фабричного законодательства производятся выплаты, связанные с потерей кормильца или временной потерей трудоспособности; построены общежитие, школа, больница...
В 1870-1890-е гг. открываются новая больница, новая школа, образовано одноклассное училище при заводе, растёт заработная плата рабочих и служащих, успешно функционирует заводская лавка...
С апреля 1913 г. успешно функционировала заводская больничная касса; производились выплаты пособий и пенсий; в 1912-1916 гг. значительно вырос уровень как номинальной, так и реальной заработной платы работников всех уровней; активно применялось премирование рабочих; развивалась сдельная система оплаты труда; возникло кредитование рабочих и служащих предприятия; с августа 1914 г. и до лета - осени 1917 г. правлением осуществлялась материальная поддержка семей рабочих-фронтовиков.
— Но всё это разрушил 1917-й?
— В начале марта 1917 года в Казань пришла телеграмма от Временного Правительства, что губернатор больше не губернатор, и ему нужно передать власть органам местного самоуправления. А функции полиции было положено отдать армии. Какая нелепость!
То есть, Временное Правительство провело некий "социальный эксперимент", в ходе которого государственность рухнула. Отмена полиции в рыночной экономике означает подрыв важнейшего правового института — института частной собственности. Армия не в состоянии бегать за карманниками, у нее другая функция. Дальше — больше. Возникают "фабзавкомы" (фабрично-заводские комитеты) из самых низкооплачиваемых неквалифицированных работников. Что они делают?
Они сразу делят оборотный капитал предприятия. Увольняют неугодных инженеров и т.д. Нечто подобное наблюдалось и на Крестовниковском заводе. Исчезли механизмы правового сдерживания всего анархического и деструктивного — да еще в условиях тяжелейшей войны, когда масса людей ходит с оружием!
Крестовников Григорий Александрович до последнего пытался спасти ситуацию. Но всё рухнуло к сентябрю 1918 года (сам Григорий Александрович предположительно погиб в том же году; следы его теряются, в воспоминаниях эмигрантов он не упоминается — "Idel.Реалии"): в городе установилась советская власть и "военный коммунизм". В 1922 году, по Ключевичу и другим открытым советским источникам, хотели продать этот завод... Гуго Стиннесу, одному из "столпов" германской военной промышленности — тому самому, на чьих заводах выпускались боеприпасы, в том числе отравляющие вещества, газы. Лично мне от этого не по себе: стоило ли изгонять собственных "капиталистов", чтоб потом отдать их детище тому, на чьих предприятиях производилось оружие, убивавшее русских солдат?!
— Что помешало?
— Судя по всему, главной помехой стали продолжительная болезнь и смерть Стиннеса. Ну и само предприятие после Гражданской войны переживало, пожалуй, худшие свои времена — что затягивало переговоры: едва ли немецкая сторона готова была на тот момент с руками оторвать такой актив.
— Но завод-то впоследствии возродился.
— Возродился. Как государственное предприятие. Но к истории промышленного переворота, совершенного Братьями Большая Труба в середине XIX века, это уже никакого отношения не имеет.
P.S. Напомним, что историческое здание завода Крестовниковых серьёзно пострадало от пожара весной 2017 года:
За день в Старо-Татарской слободе Казани сгорели два здания
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
