В последней декаде октября Зеленодольский городской суд приступил к рассмотрению исков двух кандидатов в депутаты совета Октябрьского сельского поселения. Гульнара Гилязова и Юлия Файзрахманова оспаривают итоги сентябрьских муниципальных выборов. По их словам, они столкнулись с явными признаками фальсификации, включая масштабные приписки и массовую порчу бюллетеней. Настолько массовую, что победу, по замечанию одного из свидетелей, следовало бы присудить кандидату по имени Испорченный Бюллетень.
При этом в решающую ночь члены УИК при подсчетах голосов прерывались, закрывали от кандидатов и наблюдателей спинами пачки бюллетеней — а, кроме того, не фиксировали поступающие от других участников процесса жалобы и заявления.
К рассмотрению иска Гульнары Гилязовой суд приступил 21 октября, Юлии Файзрахмановой — на следующий день, 22 октября. Иски во многом перекликаются, основные претензии заявительниц касаются ночи с 13 на 14 сентября, когда на участке №1553 производился окончательный подсчет бюллетеней. Корреспондент "Idel.Реалии" наблюдал за ходом судопроизводства в первый день рассмотрения иска Гульнары Гилязовой. Интересы УИК представляла Наталья Пименова, которую местные жители знают, как руководителя юротдела исполкома Зеленодольского муниципального района.
Кроме того, Файзрахманова с Гилязовой опознали Пименову как даму, которая в большой компании людей в масках явилась на участок в ночь подсчёта голосов. Цель её появления там — как и остальных "гостей" — кандидатам и наблюдателям осталась неясной.
Когда Гульнара Гилязова и её представитель Олег Осипов в первый день заседания поинтересовались у Пименовой, что она делала ночью в здании, юрист отказалась отвечать, заявив, что объяснит всё "на следующем судебном процессе", когда Гилязова продемонстрирует суду видео, снятое в ночь подсчета голосов, а, кроме того, выступят свидетели со стороны УИК.
— В здании для голосования вы находились? — спросил у Пименовой Осипов.
— Находилась.
— А в помещении для голосования?
— Нет.
— А в здании вы находились в связи с чем?
— Ну вы же представите на следующем заседании видео. И мы всё поясним. Там же всё видно.
— Но сейчас-то вы можете ответить?
— Я отвечу вам позже, когда мы проведем опрос. Потому что я не вижу сейчас смысла отвечать на вопрос, если у вас есть видео… Вся ситуация на следующем заседании прояснится из этого видео.
— Просто боюсь, что из видео не будут видны цель вашего прибытия и в каком статусе вы находились.
— Она не только будет видна, она будет доказана свидетелями и вашим видео…
— В каком статусе вы находились?
— Я находилась в статусе представителя исполнительного комитета органа местного самоуправления и собственника данного здания.
— А для чего?
— Я еще раз говорю: мы поясним это на следующем заседании.
Судья, несмотря на явный отказ одной из сторон отвечать на вопрос, никак не вмешивалась в этот диалог. Представитель Гилязовой, тем не менее, не оставлял надежды:
— Скажите, пожалуйста, в час ночи, когда явилась большая группа людей, они представлялись каким-то образом участковой комиссии?
— Я уже сказала, что я отвечу на этот вопрос на следующем судебном процессе — после того, как мы посмотрим видео…
Пименова, кроме того, успела сообщить, что никаких доказательств нарушений на выборах истица не представила. Мол, жалобы, заявления и замечания от участников выборов отсутствовали (не считая двух жалоб от самой Гилязовой). Правда, первый же день допроса свидетелей со стороны Гилязовой показал, что это не так. Жалобы и замечания не то чтобы отсутствовали — их просто упорно не хотели фиксировать.
"И ОНИ СТОЛПИЛИСЬ ВОКРУГ СТОЛА"
Наиболее выпукло и детально картина нарушений предстала в рассказе свидетеля Василия Кухаренко, члена УИК с правом совещательного голоса.
По его словам, в 9 утра 13 сентября, на участок №1553, где развернулось основное действо, пришли "неизвестные люди, молодчики" (дальше, с сокращениями, редакция воспроизводит рассказ самого Кухаренко):
— Их было очень много, они представлялись представителями президента. Я запросил у председателя УИК лист зарегистрированных присутствующих лиц, мне было интересно, кто все эти люди. Но лист регистрации присутствующих лиц в помещении для голосования мне не предоставили до конца подсчета голосов. То есть, до 14-го числа. Это было первым нарушением, которое я считаю серьёзным.
[Тем же утром] я лично звонил в ЦИК РТ и уточнял, сколько может быть представителей от одного кандидата. Мне ответили: один представитель от одного кандидата. После этого количество этих людей уменьшилось, и их осталось человека четыре.
Потом председатель что-то вынесла и зачитывала. Оказалось, это были акты опломбирования сейф-пакетов досрочного голосования. И я задал вопрос: «Акты пломбирования сейф-пакетов разве только сегодня готовы?»
Мне председатель УИК ответила, что да, только сегодня. Это второе грубейшее нарушение, на которое я обратил внимание.
В восемь вечера участок закрылся на подсчет голосов. Лист присутствующих лиц мне так и не предъявили.
Председатель вообще не находилась на участке. За неё отвечали либо секретарь, либо зам председателя.
Но они ссылались на председателя. Якобы они готовят ответ с юристом, и мне вручат ответ до конца подсчетов.
Эти люди [что пришли с утра]… Я их называю молодчики, можно назвать ещё — гопники, которые оказывали на нас психологическое воздействие, они остались где-то в количестве четырех человек.
Было два сейф-пакета, которые свалили в одну кучу и пересчитывали вместе. С актом опломбирования не сверялись. Количество бюллетеней в каждом сейф-пакете не считали. Просто свалили вместе, рассортировали на пачки — и начался пересчет бюллетеней для досрочного голосования. Что было интересно, в пачках попадались бюллетени от предыдущих кандидатов, которые уже подсчитали. Это просто из-за несоблюдения процедуры раскладывания бюллетеней по пачкам. Поэтому такая пересортица и получалась.
Бюллетеней было 1500 примерно. Мы управились за два-три часа — до двенадцати подсчитали всю досрочку.
Дальше мы приступили к подсчёту урн, которые я пломбировал — [но тут] прибежала председатель УИК: "Прекращаем считать, уходим!" Наблюдатели и я начали задавать вопросы: "Куда уходите?" — "Перерыв".
Мы говорили, что подсчет нельзя прерывать, он должен вестись непрерывно. Но она увела их всех, оставив двух членов УИК для охраны бюллетеней. По этому поводу я написал жалобу о нарушении процедуры подсчета голосов. Написал в 0.30 минут — но смог вручить только в 4.58, [потому что] председателя не было, а заместители председателя не хотели её принимать. В 112 [мы] также звонили по поводу остановки подсчёта голосов. Поскольку понятно было: требуется время для каких-то действий — фальсификации или чего-то там…
Членов УИК не было час. Потом они пришли, и председатель сказала: "Продолжаем подсчёт голосов". И они столпились вокруг стола.
ИЗБИРАТЕЛЬ ПОРТИТ БЮЛЛЕТЕНИ ИНАЧЕ
И тут врывается Маслова (Динара Маслова, председатель ТИК Зеленодольского района — "Idel.Реалии") с множеством людей — [хотя] заходить посторонним во время подсчета, по-моему, уже нельзя, помещение должно быть закрыто. Увеличилось количество полиции и неизвестных людей в штатском. Примерно человек тридцать, поровну и тех, и тех. Члены приступили дальше к подсчету голосов. Я следил за этим, снимал на видео.
В момент входа этой Масловой я тоже продолжал снимать, не отвлекаясь. И Маслову я тоже снимал. Маслова сказала: ей дали нагоняй — за то, что данные президента она не предоставила (имеются в виду итоги голосования за кандидатов в президенты РТ, напомним, что в сентябре в Татарстане проходили одновременно муниципальные и президентские выборы — "Idel.Реалии"). И [поэтому] сейчас будем считать бюллетени за президента РТ.
Членам УИК она дала задание считать за президента РТ — и наш обзор ухудшился. Видимо, их больше стало вокруг стола или как. Они стояли спинами, уже вплотную, плечо к плечу — и стол было не наблюдать, что там творилось.
Я поднялся на лавочку — там лавочка была, где наблюдатели сидели, за полтора метра от этого стола, с которой мы не могли переходить, только сидеть — и вот я встал на эту лавочку, чтобы снимать сверху. А пришедшие люди — там на видео есть, кто это в гражданском — начали мне кричать, чтобы я слез с этой лавочки и, грубо говоря, спихнули меня оттуда, видимо, желая препятствовать моему наблюдению.
Пока подсчёт велся, Маслова запросила список присутствующих лиц у председателя и сказала: сейчас будем проверять документы у присутствующих, а кто не имеет права здесь находиться, будет должен покинуть помещение.
Список так и не принесли.
Полиция начала проверять почему-то именно с нас. Я им показал удостоверение, паспорт. Проверка шла без списка.
Почему-то других людей, которые у меня вызывали подозрения, полицейские не проверяли. Вот этих, как я называю, гопников. И я даже указал полицейскому: "Проверьте, пожалуйста, этого человека, вот это кто? Я его не знаю".
Полицейский его проверил. Он тоже показал какое-то удостоверение...
А в это время продолжали вести подсчет голосов. Они спинами стояли, закрыв обзор, а полиция проверяла нас, отвлекая от наблюдений. Президента подсчитали, дальше стали муниципальные считать.
Я очень удивился, когда стали одну пачку считать, и там были какие-то помарки [на бюллетенях] Гилязовой.
Я почему удивился. Потому что бюллетени, которые избиратель портит, он портит по-другому. Обычно какой-то осмысленный рисунок в виде цветка, либо геометрическая фигура закрашенная (потому что это долго происходит), либо нецензурное слово крупным шрифтом. Понятно, что человек на это много времени потратил. В других случаях галочки проставлены во всех квадратиках.
Здесь же были галочки просто как какие-то канцелярские птички. Они были нечетко ручкой сделаны. И стояли даже не в том углу — в левом верхнем. А столбец с квадратиками был в правом углу.
И, в-третьих, в квадрате стояла одна галка. То есть, волеизъявление избирателя для меня было очевидно.
Я сразу понял, что испортили бюллетени — но не понял как. Тогда времени не было, я позже догадался.
Так как стояла одна галочка, мы засчитывали эти бюллетени за кандидата — потому что волеизъявление избирателя читалось чётко.
ПОТАСОВКА И ПОДТАСОВКА
Бюллетени по округам считались с конца. Почему-то, когда мы дошли до второго округа, Маслова сказала: "Считать потом. Сначала — первый". Второй округ отдельной пачкой остался лежать непосчитанный.
[Вдруг] уже Маслова — не председатель — объявляет [ещё один] перерыв. И говорит: "А теперь проголосуем, как мы будем считать эти помарки — как действительные бюллетени или нет?"
Тут начались возгласы, что галочки явно избиратели ставили, а помарки эти уже они поставить не могли…
И я это кричал. Потому что я это видел, потому что я не первый раз на выборах.
Но Маслова сказала: "Нет. Отойдёмте". Она и комиссия отошли вглубь зала и о чём-то там вдалеке совещались. Между ними и нами стояли сдвинутые столы. И они проголосовали, чтобы бюллетени с помарками считать недействительными, и объявили пересчёт всех бюллетеней, кроме досрочки — всех бюллетеней за последний день.
И вот эта пачка, со второго округа, осталась не посчитанной в первый раз.
Дальше снова разложили эти пачки для пересчета. И тут произошла массовая атака гопников. Возможно, они пришли с Масловой, возможно, это были те, кто уже присутствовал для этого — но их явно увеличилось количество. Вот эти гопники, они подбежали к столу и что-то там пытались сделать с бюллетенями. Кто стоял поближе, кинулись их оттеснять, [я тоже] подбежал и мы их оттолкали вместе. Но какое-то время там вот эта потасовка была.
Маслова закричала: "Полиция! Что это? Уберите их!" — и вот эти люди ретировались к выходу быстрым шагом.
Полиция сделала вид, что побежала, но никого не поймала (усмехается — "Idel.Реалии").
Насколько я понимаю, жалоб по этому поводу — что пытались фальсифицировать бюллетени силовым способом — Маслова тоже не писала.
ВЫИГРАЛ КАНДИДАТ ПО ИМЕНИ "ИСПОРЧЕННЫЙ БЮЛЛЕТЕНЬ"
Дальше начали пересчёт, и меня удивило, что появились новые испорченные бюллетени — те, которых раньше не было. Все испорченные [до этого] я помню: они были с одной галочкой и с помарками типа птички. А тут появились уже бюллетени с двумя вставленными галочками. Не во всех квадратиках — а именно с двумя.
Дальше мы пересчитали все бюллетени. Оказалось, что по второму, первому и седьмому округу все бюллетени, которые за кандидатов мы считали, они перешли в испорченные. И, допустим, по седьмому округу, где Гульнара Гилязова выигрывала даже со всеми испорченными бюллетенями за 13 число за счет досрочки, ей там один бюллетень лишь оставили. Но она даже с такими результатами выигрывала. Но по первому и второму округу все эти испорченные бюллетени вывели на первое место другого кандидата. По этому поводу мы с Юлией Файзрахмановой написали жалобу. Мы подсчитали и у нас получалось, что выиграл кандидат, который называется — "Испорченный бюллетень".
Большинство бюллетеней оказалось испорченными. Чего в жизни никогда не бывает — что люди придут и массово начнут портить бюллетени. Они дома лучше посидят. Понятно, что это было фальсификацией — и это требует отмены и проведения новых выборов.
И триста бюллетеней со всеми этими задержками мы считали с часу, когда вот эта группа вернулась с Масловой, до пяти часов. Получается, четыре часа мы считали всего триста бюллетеней! А полторы тысячи, когда мы сами считали, мы посчитали за два-три часа! Это к вопросу о том, насколько Маслову волновали результаты выборов президента, насколько она была заинтересована в быстром подсчете. С её приходом подсчёт только замедлился. И, по-моему, был направлен лишь на то, чтобы помешать подсчёту.
"НОЧЁВКИ" В ПОЛИЦИИ ПОЛНЯТ
Юлия Файзрахманова, иск которой по аналогичным основаниям тоже рассматривается сейчас Зеленодольским судом, выступая свидетелем на процессе Гилязовой, дополнила картину не менее яркими деталями. Юлия не впервые участвует в выборах, но такого количества грубых нарушений, уверяет она, ей наблюдать ещё не приходилось.
Явную фальсификацию, свидетельствует Файзрахманова, ей удалось выявить ещё на этапе досрочного голосования, 12 сентября:
— По подсчетам тех, кто наблюдал на участке, было 100 человек, проголосовавших за день, а по выездным четырем местам нахождения выездной урны было еще 114 проголосовавших. Суммарно проголосовало в этот день 214 человек. Но только после многочисленных просьб и после того, как мы сказали, что сейчас будем писать жалобу, председатель огласила явку. Явка составила, по её словам, 740 человек.
После этого я вызвала полицию, указав, что присутствует явное намерение на фальсификацию результатов выборов — поскольку расхождение в 520 человек является существенным и вдвое превосходит количество реально голосовавших людей. Такой вброс в корне меняет волеизъявление граждан. Полиция приехала, опросила меня, опросили членов комиссии…
Сейф-пакеты, вопреки требованию закона, были отвезены в полицию. Утром, 13-го, в основной день голосования, нам всё-таки были сообщены результаты за прошедший день. По скорректированным результатам явка там составила 734 человека
(кроме того, отмечает Юлия, вернувшие из полиции сейф-пакеты почему-то выглядели гораздо толще, чем накануне; к слову, мы уже рассказывали о том, что на последних выборах в другом районе республики, Лаишевском, наблюдатель обратил внимание, что один из сейф-пакетов после "ночёвки" в полиции имел явные признаки вскрытия — "Idel.Реалии").
В течение дня также были многочисленные нарушения — играющие определенную роль в сумме, но сами по себе не такие значительные. В частности, затягивался порядок реагирования на наши жалобы. Вообще по правилам они обязаны один экземпляр оставить себе, на втором поставить роспись, печать и время принятия. Это не делалось или делалось с запозданием на два-три часа.
В десять часов на участок зашли некие люди в масках. Довольно большой толпой, не менее десяти человек. Примерно одного типа, спортивные парни, с короткими стрижками. Эти люди расположились в зале — и на все попытки выяснить у председателя комиссии, что это за люди, на каком основании они здесь находятся, нами были получены отказы.
Мы все — наблюдатели, кандидаты — вписывались в реестр лиц, имеющих право находится в зале. Реестр ходил спокойно, мы его передавали из рук в руки, расписывались в нём — но как только эти люди зашли, оказалось, что их данные составляют тайну (наши почему-то — нет). И когда кому-то из наших давали расписаться потом, их данные почему-то закрывали. Наши данные для них — нет. То есть было раскрытие наших персональных данных неизвестным лицам.
БРИТОГОЛОВЫЕ И КРАСНАЯ КОФТА
Но самое интересное началось после закрытия участка. В районе полуночи подсчет был прерван — что опять таки является нарушением законодательства, час подсчёт не велся — далее на закрытый участок, который должен был охраняться полицией (полиция открыла дверь), вошли представители зеленодольской администрации. Вошла представитель ТИК Зеленодольского района Маслова — но она могла присутствовать, а вот представители администрации находиться там не имели права. И также вошла толпа из 15-20 человек той же самой наружности в масках. Не знаю, как их определить — боевики, братва…
...Маслова сказала, что сейчас будет возобновлен подсчет голосов — но при этом она не удалила лишних людей из зала, не проверила документы у тех, кто пришел с ней. Хотя проверила документы у тех, кто находился на участке. У меня, в частности. После этого возобновился прерванный подсчет.
И дальше произошло два ключевых инцидента, когда, по моим впечатлениям, был совершен подлог.
После того, как она зашла на участок, считали президентские бюллетени, и члены комиссии заблокировали обзор кандидатам и наблюдателям, встав спинами очень плотно. На столе находились не только бюллетени президентских выборов, но стопкой в углу лежали и муниципальные.
После подсчета президентских стали считать муниципальные выборы. В бюллетенях из пачек 1,2 и 7 округов были незначительные следы пасты, которые не подходили под те случаи, которые ЦИК РФ описывает как порча бюллетеней. Это были какие-то помарки синей пастой на краю. Посовещавшись, комиссия решила эти бюллетени считать действительными. В этот момент одна из членов комиссии вернулась и спросила, почему считают таким образом? Мы тоже считали и мы видели, что выигрывает Гульнара Гилязова. Погрешность могла быть максимум в один-два голоса.
Ребята бритоголовые, которые находились на участке, придвинулись у столу, подошли вплотную. Наблюдатели и другие пытались не дать им перевернуть стол. Они толпой шли. Представляете, десять человек, которые пытаются снести несколько стоящих рядом столов с бюллетенями!.. Наблюдатели развернулись к ним, стали звать полицию, просили прекратить беспорядки.
И в этот момент мы повернулись спиной к другой части стола. А до этого я обратила внимание на одну из членов комиссии, которая пришла в большой красной кофте — и явно было, что у неё под этой кофтой находятся листы или что-то еще. Такая объёмная кофта...
Полиция вмешалась минут пять спустя, неторопливо. Но даже после этой потасовки этих ребят не вывели из здания. А просто так спокойно попросили отойти чуть подальше.
Это был второй момент, когда отвлекая наше внимание, был совершен вброс. Потому что, когда стали считать заново, у Гилязовой обнаружилось большее количество испорченных уже по-настоящему бюллетеней. Были просто бюллетени, где был поставлен второй знак, их просто успели поменять в это время.
В выборах участвовало много кандидатов, в среднем на кандидата приходилось до пяти испорченных бюллетеней, а у меня было 49 из, по-моему, 72. У Гульнары Раисовны — 105 из примерно 130. Это цифры, которые ни в какие 5-10 процентов не укладывались. Это явно было огромное количество специально испорченных бюллетеней.
Но даже когда были оглашены результаты второго пересчета, у Гульнары Раисовны всё равно оставался перевес в несколько голосов. То есть, она всё равно лидировала. Даже после второй провокации и порчи бюллетеней!.. Но когда стали объявлять финальные результаты, оказалось, что в протокол вписали совершенно другие данные. Не те, которые были оглашены по результатам подсчётов.
В составе комиссии присутствовала член комиссии с правом решающего голоса, Ассанова Надежда Юрьевна, она когда всё это увидела, написала особое мнение и приложила его к протоколу, попросив поставить отметку. Ей сказали: "Сейчас печати нет".
И на видео есть момент, когда мы подошли забирать протокол, есть отказ секретаря комиссии подписать ей копию протокола. Секретарь говорит на видео: "Вы чего переживаете? Ваш протокол уже в ЦИК уехал". И я прошу её написать на моей копии протокола, что протокол принят с особым мнением. Она начала писать, что принят с особым мнением — и в процессе руку остановила. Мы поняли, что они это особое мнение украли и не отправили в ТИК. Я считаю, что результаты, полученные таким образом, не могут считаться действительными.
***
В четверг, 29 октября, рассмотрение иска Гульнары Гилязовой должно быть продолжено. Участники процесса должны будут изучить видеозаписи, сделанные в ночь подсчета голосов, кроме того, ожидается присутствие заинтересованного лица — Игоря Кутепова, которому в результате досталась победа на выборах вместо истицы. Ожидается и выступление свидетелей со стороны УИК. Не исключено, что для рассмотрения иска понадобится минимум еще одно заседание. На первом, к слову, помимо Гилязовой, успели допросить всего трех свидетелей — и на это ушёл целый рабочий день.
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.
