21 мая гособвинение запросило для антивоенной активистки из Казани Зульфии Ситдиковой три года колонии-поселения и штраф 200 тысяч рублей с лишением "права заниматься деятельностью, связанной с публичным распространением информации о деятельности Вооруженных сил РФ". Таковой оказалась цена двух антивоенных лозунгов — "Нет войне" и "9 waя", в которых силовики и "эксперты" усмотрели "реабилитацию нацизма" и "дискредитацию" армии РФ. Эксперты, с которыми побеседовали "Idel.Реалии", считают, что формулировка гособвинения отражает конечную цель выстроенной Владимиром Путиным репрессивной машины — подавить любую низовую активность и заставить общество молчать.
Как уже сообщали "Idel.Реалии", 7 мая коллегия из восьми присяжных заседателей признала жительницу Казани Зульфию Ситдикову "виновной" в повторной "дискредитации" Вооруженных сил РФ и "реабилитации нацизма". Поводом послужили два плаката со слоганами "9 waя" и "Нет войне". Присяжные сочли, что активистка "не заслуживает снисхождения".
21 мая в Верховном суде Татарстана прошли прения сторон по делу. Гособвинитель запросил для Ситдиковой три года в колонии-поселения по ч.1 ст. 280.3 (повторная "дискредитация" Вооруженных сил РФ) и 200 тысяч рублей штрафа по ч.3 ст. 354.1 УК РФ ("реабилитация нацизма"). Кроме того, прокуратура настаивает на лишении Ситдиковой "права заниматься деятельностью, связанной с публичным распространением информации о деятельности Вооруженных сил РФ".
Сотрудничающий с правозащитным проектом "Поддержка политзаключённых. Мемориал" адвокат Андрей Федорков отмечает, что в целом "лишение права заниматься определенной деятельностью" предусмотрено Уголовным кодексом РФ как один из видов наказаний. Однако "характер этой деятельности должен указать суд при вынесении обвинительного приговора". По словам Федоркова, в российской репрессивной практике подобный вид наказания часто применяется по отношению к независимым и оппозиционным журналистам. Однако в данном случае к такому виду наказания возникают дополнительные вопросы.
В частности, отмечает адвокат, речь идёт о любой публичной информации, касающейся деятельности Вооруженных сил РФ — если такая формулировка устоит в приговоре, хвалить российскую армию или просто отзываться о ней нейтрально активистке, строго говоря, тоже будет запрещено.
При этом формулировка "публичное распространение информации", по мнению Федоркова, крайне субъективна. Адвокат констатирует, что современные российские правоприменители могут использовать расширительное толкование — когда и разговор на лавочке у подъезда или с сокамерником тоже будут считаться "публичным распространением".
— Понятие "публичности" в политически мотивированных уголовных делах имеет свойство постоянно расширяться. Это может быть и разговор на улице, в ином общественном месте, подслушанный кем-то. Известны случаи возбуждения уголовных дел по обвинениям в "публичном оправдании терроризма", "публичных призывах к экстремистской деятельности" против заключённых на основании доносов их сокамерников. В любом случае, публичным признаётся распространение информации в интернете, если это не личная переписка (пока), — рассказывает Андрей Федорков.
По его словам, если суд согласится с прокурором и использует именно такую формулировку при назначении наказания, то "это означает запрет на публичное распространение любой информации о деятельности Вооруженных РФ, независимо от содержания такой информации".
— По сути, это будет прямым и нарушающим Конституцию запретом на осуществление права на свободу выражения мнения. Следует отметить, что и статья 280.3, и статья 207.3 УК по своей сути являются антиконституционными, и сам факт преследования по ним уже является неправомерным, — резюмирует юрист.
Журналистка "Проекта" и один из авторов исследования, посвященного путинским репрессиям, Екатерина Резникова считает, что невнятные формулировки в репрессивных статьях УК РФ позволяют применять наказание к кому угодно.
— Под ту же "реабилитацию нацизма" в России можно подвести что угодно. В деле Алексея Навального одной из статей была как раз вот эта. И её буквально притянули за то, что Навальный в общем и целом сказал о тех, кто агитировал за поправки в Конституцию — "холуи". И по ужасной случайности оказалось, что среди этих агитаторов есть ветеран, — напоминает Резникова.
Расплывчатая формулировка, которая содержалась в речи гособвинителя по делу Ситдиковой, по мнению журналистки, служит той же самой цели:
— Если очень широко трактовать эту формулировку, то женщине запрещено писать, читать, говорить. Ведь это всё — деятельность, связанная с распространением информации. Вообще, это грустно, хотя на ум и приходит смешное. Есть такой анекдот: "Мальчик жестами объяснил, что его зовут Хуан Педрос Гомес". Здесь явный сигнал — ни жестами, ни мимикой не распространяйте информацию о Вооруженных силах РФ.
По мнению Резниковой, расплывчатые формулировки, допускающие крайне широкое толкование, позволяют эффективнее запугивать общество.
— Мы видим, что наказания становятся всё более жестокими, всё более непредсказуемыми. Любого человека с любого фланга можно засудить. Например, Игорь Стрелков, который вовсе не против войны в Украине, более того — является одним из её зачинщиков, тоже, как оказалось, может сесть — причём всерьёз и надолго. Возможно, есть в обществе такой запрос, а, возможно, система прощупывает границы, придумывая всё более жесткие наказания, — рассуждает Екатерина Резникова.
Она приводит в пример практику по статьям, введенным в УК РФ сразу после полномасштабного вторжения России в Украину в 2022 году. Поначалу наказания за "фейки" и "дискредитацию" применялись редко, поскольку не было практики, позднее произошёл бурный рост, а к концу 2023 года вновь стало очевидным снижение.
— Одно из объяснений такой картины — снижение публичной активности. Люди действительно стали аккуратнее и в публичной сфере, и даже в частных разговорах. Все важные для общества разговоры обсуждаются тихо и на кухнях. Как в советское время, — считает Резникова.
Исследователь путинизма, социолог Игорь Эйдман также отмечает, что конечная цель выстраиваемой Владимиром Путиным репрессивной машины — задавить любую низовую активность.
— Это связано с тем, как устроено российское государство. Здесь всё контролируется и управляется сверху вниз. Здесь нет простора для общественной активности: причём не только позитивной, но и негативной. Всё должно быть под контролем власти, поэтому даже ура-патриотические инициативы чаще всего исходят не от каких-то энтузиастов снизу. В России и раньше были абсурдные приговоры. Деятельность судьи в РФ абсолютно волюнтаристская. Но сейчас это всё усилено, чтобы подавлять любые возможности для какой-то альтернативной общественной деятельности — оппозиционной, антивоенной. Нет предела воображению российских карателей. Они каждый раз будут выдумывать какую-то новую ерунду, — уверен исследователь.
По мнению социолога, после 2014 года в России "всё совершенно очевидно идёт в сторону перерождения авторитарного режима в чисто тоталитарный".
— Эта тенденция идёт уже давно. Страх усиливается. Люди всё больше боятся поднимать какие-то критические темы, тем более — антивоенные. Те, с кем я общаюсь, говорят, что они уже давно зареклись поднимать у себя в коллективе какие-то острые темы. Потому что, во-первых, вызовет скандал или агрессию, а во-вторых — настучат. То есть всё примерно как в Советском Союзе. Мой отец был настроен довольно антисоветски, слушал западное радио, рассказывал антисоветские анекдоты — я воспринял это достаточно рано. И, по-моему, ещё в младших классах средней школы рассказал друзьям, однокашникам антисоветские анекдоты. Они на меня сразу же настучали. Правда, меня вызвали не в КГБ, а к классной руководительнице. Примерно то же самое будет и сейчас. Или даже уже есть, — считает Игорь Эйдман.
По мнению исследователя, у российского общества нет инструментов, чтобы этому противостоять.
— Пока власть крепка и едина, а в её руках сосредоточены инструменты манипуляции и насилия, люди будут молчать в тряпочку. Как молчали в СССР. <...> Если бы Горбачёв не начал перестройку, я не знаю, когда бы народ прозрел. Народ прозревает, когда инструменты манипуляции и насилия перестают действовать. Или децентрализуются. Когда людям льют не одну и ту же байду, а начинаются разные мнения. Когда им говорят, что уже можно говорить всё; что в тюрьму за политику уже не сажают. И можно выходить. Вот тогда выходят, — проводит параллели социолог.
И добавляет, что диссидентов в СССР выпустили даже не в самом начале Перестройки, а только в 1987 году. Нынешняя ситуация, уверен Игорь Эйдман, близка к позднесоветской.
ДЕЛО ЗУЛЬФИИ СИТДИКОВОЙ, ГЛАВНОЕ:
- Казанские силовики преследуют антивоенную активистку Зульфию Ситдикову с 2022 года. Летом её оштрафовали за "дискредитацию" армии из-за кофты с надписью "No war", в которой она пришла на концерт Олега Газманова.
- В сентябре того же года дома у Ситдиковой (как у свидетельницы) прошёл обыск в рамках возбужденного уголовного дела об "оправдании терроризма". Никаких доказательств причастности активистки к этому делу силовикам обнаружить не удалось.
- 28 апреля 2023 года Ситдикову вместе с другой казанской активисткой задержали в парке Урицкого. Якобы — за попытку провести акцию у памятника воинам, погибшим в Великой Отечественной войне. У Ситдиковой изъяли лист бумаги, на который были наклеены цифра и буквы — "9 waя". Это один из двух плакатов, который позже лег в основу обвинения по статьям о "повторной дискредитации Вооруженных сил РФ" и "реабилитации нацизма".
- 16 мая 2023 года у Ситдиковой прошел очередной обыск — в рамках уголовного дела о "повторной дискредитации российской армии", возбуждённого против другого татарстанца, Павла Чумакова. У активистки изъяли несколько мобильных телефонов и личные вещи. 4 июля Верховный суд РТ признал этот обыск незаконным.
- Однако к тому моменту против Ситдиковой уже готовилось уголовное дело. Вторым основанием для привлечения активистки к уголовной ответственности стала фотография из интернета, на которой плакат с надписью "Нет войне" лежит около Вечного огня (предположительно, в казанском Парке Победы). Проведение акции и размещение в интернете фотографий силовики также приписывают Ситдиковой.
- Возбуждение уголовного дела стало возможным благодаря заключению специалистов — лингвиста Екатерины Палехи и психолога Анастасии Касимовой из Казанского межрегионального центра экспертиз. Именно они нашли в двух лозунгах, помимо прочего, "признаки негативной оценки деятельности вооруженных сил СССР" и "унижение чести и достоинства ветеранов Великой Отечественной войны". Позже они же провели по делу комплексную психолого-лингвистическую судебную экспертизу, усмотрев в действиях, приписываемых Ситдиковой, ещё и "реабилитацию нацизма".
- При этом Палеха, в переписку с которой ранее вступил корреспондент "Idel.Реалии", неофициально признала, что "дискредитацию" армии в делах, подобных делу Ситдиковой, можно "притянуть только за уши".
- Уже при ознакомлении с материалами дела Ситдикова и её адвокат узнали о существовании в деле трёх засекреченных свидетелей. Первый дал показания в конце ноября 2023 года, второй — в конце декабря, третий — 4 января 2024 года.
- Окончательный приговор Ситдиковой суд планирует огласить 28 мая.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
