В апреле проект Михаила Ходорковского "Открытые медиа" опубликовал фильм под названием "Месяц в Украине: война и мир глазами бывшего кремлевского пропагандиста". Его снял уроженец Кумертау Ростислав Мурзагулов — политтехнолог и пиарщик, который до 2021 года возглавлял Общественную палату Башкортостана и тесно сотрудничал с властями республики, а после полномасштабного вторжения в Украину стал политическим эмигрантом и оппозиционным журналистом. На днях стало известно, что на Мурзагулова возбудили уголовное дело о распространении "фейков" об армии; по его словам, именно за снятый им фильм. "Idel.Реалии" ознакомились с работой Мурзагулова и пересказывают самые интересные сюжеты, наблюдения и выводы автора.
СОПЕРЕЖИВАНИЕ, СТРАХ И СТЫД
Один из первых сюжетов фильма — репортаж из двора жилого дома в Кривом Роге, в который в ночь до съемок попала российская ракета. Мурзагулов включил в фильм черновые дубли — свои первые, не очень удачные попытки коротко и ясно рассказать об этом событии, чтобы показать, как сложно ему давалась журналистская работа в таких условиях.
— Сегодня говорить я мог с трудом. Государство, паспорт которого у меня в кармане, государство, на которое я работал много лет и неплохо зарабатывал на этом, сделало вот это. Четверть века мне в России платили как раз за умение гладко говорить, но, глядя на такое, этот главный мой профессиональный навык забился куда-то в бомбоубежище, до которого вовремя не добежал ни один житель этого дома, потому что слишком близка линия фронта, — говорит автор фильма, комментируя съемки из Кривого Рога уже по возвращении из поездки.
Эти эмоции еще не раз появятся в фильме — на всем его протяжении прослеживаются сожаление о принадлежности к государству, развязавшему войну, и сопереживание жертвам российских обстрелов, порой мешающее профессиональному тону. Наряду с этими эмоциями зритель может отчетливо видеть и страх, естественный для того, кто находится в зоне боевых действий.
Во второй половине фильма гражданскую машину, в которой едут Мурзагулов и операторка Анита Карапетян, в окрестностях Херсона преследует российский дрон. Если бы оператор дрона решил сбросить гранаты, шанса выжить у журналистов практически не было бы. Как объясняет Мурзагулов, им просто повезло — хотя их автомобиль был очевидно гражданским, во многих других случаях это не останавливало российских военных.
Вернувшись из поездки, Мурзагулов посмотрел заголовки местных новостей за то время, которое провел в Херсонской области. В те дни СМИ писали: "В Херсонской области в охваченном огнем авто обнаружили двоих погибших. Вероятно, попал российский дрон" и "В Херсоне в результате попадания авиабомбы в дом пострадал 7-летний мальчик".
— Чем оператору не понравились именно эти машины и дома, я не знаю. Не знали мы и то, направится ли в нашу сторону этот профессиональный убийца. Увидев дрон, водитель инстинктивно нажал на газ, но один из местных жителей сказал, чтобы он этого не делал, не привлекал к себе внимания и ехал, как раньше. Еле ворочая сухим языком, я спросил, будут ли шансы выжить, если дрон полетит за нами. Местный житель хмуро и тихо ответил, что, если полетит, можно попробовать разбежаться из машины в разные стороны и залечь, но, так как укрытий рядом не видно, смогут спокойно добить и по одному, — объясняет Мурзагулов.
Этот и многие другие похожие эпизоды фильма показывают, что рассказы российской пропаганды о строго военных целях — не более чем миф. Ощущение постоянного риска для жизни, которое в Украине преследует не только военных и политиков, но и простых мирных граждан, помогло Мурзагулову в очередной раз убедиться в несостоятельности пророссийской позиции, которую он когда-то занимал и которой, по его словам, до сих пор придерживается большинство его друзей и родных.
СЕМЬЯ
Тема отношений с родственниками в контексте войны также поднималась в фильме не один раз. Отправляясь в поездку, Мурзагулов рассчитывал встретиться со своей родной теткой, этнической башкиркой, которая переехала из РСФСР в Украину еще в советские годы и жила там с дядей Махмудом, "которого в Одессе звали, разумеется, Мишка Японец — за разрез глаз и хулиганистый нрав". Но за пару дней до приезда в Одессу автор фильма узнал, что его тетя скончалась на 69-м году жизни от сердечного приступа.
— Мне об этом рассказал еще один наш родственник, живущий в России: "Она же рядом с портом жила, а там военные. Наши по ним лупили, вот сердце и не выдержало", — говорил он. Это была тетка, с которой он дружил, которой постоянно звонил, поздравлял, с которой общался все эти сорок лет, — рассказывает автор фильма.
Описывая попытки родственника оправдать смерть тети, Мурзагулов возмущается: "У вас там что, россияне, задница вместо головы? Непонятно что ли? Убили человека, убили еще десятки тысяч. Я не знаю, как мне общаться со всеми этими людьми и смогу ли я с ними общаться после поездки сюда".
— Я вспоминал о том, как весело было в 1980-х в родном башкирском Таймасово, куда съезжалась родня из Москвы, Одессы, туркменского Небит-Дага. Нас, двоюродных братьев, в маленьком доме и пристройках набивалось человек по 12. А теперь один из этих братьев в украинской армии, другой — в российской. А из родной деревни приходят вот такие новости: пропал без вести ребенок моего односельчанина. Я рос с ними рядом, видел этого малыша хорошенького. Пошел добровольцем, идиот, — делится Мурзагулов в заключение этого сюжета.
ЯЗЫК, ИДЕНТИЧНОСТЬ И ТОЛЕРАНТНОСТЬ
Еще один, очевидно, важный для Мурзагулова сюжет — языковой вопрос. Автор фильма рассказывает, как в первые дни пытался обращаться к прохожим в Украине на английском, но со временем узнал от местных друзей, что это выглядит комично, и стал перед началом каждого разговора уточнять, можно ли говорить по-русски.
С отказами Мурзагулов не сталкивался — он приводит кадры из диалогов с продавщицами в магазинах и аптеках, которые отвечают на его вопрос: "Говорите, я пойму" или "Можно, конечно. Что мне вас, убить за это что ли?" К концу поездки автор фильма и сам освоил ряд базовых слов и выражений на украинском, а, посетив украиноязычное стендап-шоу, признался, что понял 95% шуток.
Встречался Мурзагулов и с украинцами, которые говорят на русском языке чаще, чем на украинском, и защищают его право на существование, настаивая, что культурная и социальная ценность языка не сводится к политике одной страны.
— Я разговариваю на русском языке. Я народный артист Украины, у меня издано семь книг на русском языке. Мои пьесы — у меня пять пьес, и они идут в нашем театре — тоже на русском языке. Скажите, вот как меня может ущемить или унизить моя родина — Украина? Моя родина, которая сделала меня народным артистом. И таких, как я, говорящих на русском языке, в Украине очень много. Не надо нас "защищать", — обращается одесский режиссер Борис Барский к матерям российских солдат в разговоре с Мурзагуловым.
Эти соображения подтвердил и депутат Верховной рады Олег Дунда — он сам разговаривал с автором фильма по-русски и объяснял, что, хотя украинский должен быть основным языком страны и пользуется всё большей популярностью, "никто не будет запрещать разговаривать по-русски".
Как объясняет Мурзагулов, он осознал ошибочность многих российских штампов об Украине еще до этой поездки, но некоторые увиденные факты всё же стали для него открытием. В их числе — положение русского языка, отсутствие жесткого языкового и политического разделения между Западом и Востоком страны и толерантность украинцев, о которой он говорил сразу в двух аспектах.
Журналист встречался с живущими в Украине армянами, евреями, русскими и представителями других национальностей, которые считают эту страну своей родиной и занимаются волонтерством на благо ее вооруженных сил. Сопоставляя их ответы, он пришел к выводу, что Украина преуспела в построении настоящей гражданской нации, построенной на единстве сограждан вне зависимости от этнической, культурной, языковой и религиозной принадлежности. По его мнению, это делает Украину бесконечно далекой от стереотипов о нацистском режиме, которые популярны на российском телевидении и в риторике российских властей.
Сильнее всего Мурзагулова удивило то, что толерантность не ограничивается отношением к согражданам — многие встреченные им украинцы проявляли крайне терпимое отношение и к нему самому как обладателю "красной книжечки", как он называет свой российский паспорт. Даже в баре, на входе в который висит табличка "Русский — сразу на**й", он смог пообщаться с сотрудником в дружелюбных тонах и получил предложение вместе выпить.
— Не нападала Украина ни на Донбасс, ни на русских, и сейчас не нападает. Все спокойно говорили и по-русски, по-украински, и не было никакого противостояния. Было вполне мирное двуязычие, да что там — оно и до сих пор остается, несмотря на все попытки Путина уничтожить "русский мир" до основания своими бомбами и ракетами. А самым сложным психологически для меня в этой поездке было вот что: бояться нужно было не хейта, как я боялся, не того, что мне на Крещатике дадут в морду за русский язык. На самом деле бояться нужно было того, что… Совесть, совесть не давала там покоя. Всё время хотелось под землю провалиться, когда я видел всё то, что творится, в том числе от моего имени, в том числе теми людьми, в становлении власти которых я поучаствовал. Вот это было сложно. Я туда обязательно вернусь, чтобы дальше помогать, — сказал Мурзагулов в конце своего фильма.
"ПОЧЕМУ У МЕНЯ ИНТОНАЦИЯ ВИНОВАТОГО ЧЕЛОВЕКА?"
В среду, 8 мая, издание "Пруфы" со ссылкой на неназванные источники сообщило о возбуждении двух уголовных дел в отношении Ростислава Мурзагулова: по статье 330.1 ("Уклонение от исполнения обязанностей, предусмотренных законодательством Российской Федерации об иностранных агентах") и п. "д" ч. 2 ст. 207.3 УК РФ ("Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил РФ по мотивам политической ненависти").
Мурзагулов сообщил "Idel.Реалии", что, по его данным, дела возбудили именно из-за его фильма. Он добавил, что несколько недель назад его "знакомые в Уфе предупреждали его про [уголовное] дело". "Про два — нет, не говорили", — сказал Мурзагулов.
Ознакомившись с фильмом, "Idel.Реалии" обратились к Мурзагулову, чтобы узнать о его мотивах.
— В названии фильма вы используете в отношении себя характеристику "бывший пропагандист". Фильм — это попытка исправить ошибки прошлого пропагандиста, своего рода компенсация?
— Почему у меня интонация виноватого человека? Потому что я виноват на самом деле. Когда я туда приехал, я ощутил это в полной мере, наверное, впервые. Действительно, хочется провалиться от стыда в землю, когда видишь то, что наворотили те, с кем ты работал. Моим кругом общения всю жизнь были молодые, интересные люди с лидерскими замашками, в меру циничные, самоироничные, красивые, в дорогих пиджаках, успешные. Это люди, которые должны были бы стать новым лицом новой России. Но вместо этого они стали подмахивать России старой — советской, отвратительной, мерзкой. И я был среди подмахивающих, это надо признать. Понятно, что я могу всем рассказывать до умопомрачения, что я никого не убил, не участвовал в грязных делах и так далее.
Про посадку Лилии Чанышевой (экс-координатор Штаба Навального в Уфе — "Idel.Реалии") — это отдельная сковородка, на которой Леонид Волков (соратник Навального — "Idel.Реалии") будет жариться (команда Алексея Навального возлагала на Мурзагулова ответственность за преследование активистки; Мурзагулов отрицает свою причастность к посадке Чанышевой — "Idel.Реалии"). Это вообще не имеет ко мне отношения. Но я делал что-то, чтобы эта отвратительная власть сформировалась в таком "офигевшем" состоянии, чтобы она делала все это. Это невозможно тяжелое ощущение. Я думаю, его надо испытать каждому россиянину. Для этого я и делал этот фильм.
Его [фильм] очень успешно начали атаковать боты, они начали делать всё, чтобы его никто не увидел. Есть, кстати, оперативное решение Генпрокуратуры РФ от апреля 2024 года о том, что этот фильм должен быть заблокирован. Конечно, пока он плохо доходит до людей. Там меньше ста тысяч просмотров. Но есть надежда, что Google "обожрется" пессимизацией этих ботовских атак. Может быть, дело станет получше.
— Известно, что башкортостанцы — в лидерах по России по количеству погибших на войне. Вы хотели им что-то сказать своим фильмом? И услышат ли они вас?
— Башкортостанцы, в принципе, уже увидели фильм. Они все друг другу рассказали о нем, пересылали видео. Они как минимум говорят, что я это снял. Все-таки, кто бы там что ни говорил, у меня в Башкортостане есть большая известность и довольно большой авторитет, потому что я довольно много делал хорошего.
А по поводу того, что в Башкортостане так много погибших, я уже говорил: здесь стопроцентно вина одного человека, человека — которого я считал своим другом, порядочным человеком. Это глава Башкортостана Радий Хабиров, который благодаря многолетнему пребыванию с кремлевскими козлами и вредным привычкам превратился в монстра. Он это делает не потому, что он любит убивать людей. Он никогда не любил этого делать. У нас всегда было табу на то, что наносит вред людям. Он это делает, чтобы усидеть.
Вот он отправляет людей в Украину, прекрасно понимая, что там нет никаких "укронацистов" и "бандеровцев". Не было никаких причин для нападения на Украину, и он прекрасно это понимает, он неглупый человек. И он это делает сознательно, что еще хуже. Мне за него очень стыдно, обидно. И очень плохо, что я работал с ним очень много лет и вернулся как дурак в Башкортостан несколько лет назад, надеясь на то, что мы в отдельно взятом регионе будем хорошими на фоне отвратительной власти во всей стране. В общем, конечно, ошибок я наделал много. Я за них получаю очень много и очень сильно.
"Idel.Реалии" также обратились к правозащитнику из Башкортостана Федору Телину и политологу Аббасу Галлямову (в 2010-2014 годах он работал заместителем руководителя администрации президента Башкортостана) с просьбой прокомментировать фильм Мурзагулова и его работу в "Открытых медиа" Михаила Ходорковского.
Телин выступил критично: "Пропагандист может снять только пропаганду. За три недели на YouTube фильм посмотрели меньше ста тысяч человек. При этом автор месяц ездил по воюющей стране. Это показывает, что зрители устали от манипуляций и искажения реальности, даже когда они разделяют антивоенную позицию. На месте работодателя я бы крепко задумался о целесообразности затраченных средств и полученной отдаче".
Галлямов в свою очередь объяснил, почему, по его мнению, Мурзагулов является ценным сотрудником для оппозиционного канала: "Думаю, что Ходорковскому просто нравится ход мыслей Мурзагулова, нравится сама динамика — из власти в оппозицию. Задачей Ходорковского ведь как раз и является добиться того, чтобы таких Мурзагуловых было как можно больше: чтобы те, кто еще вчера верно служил режиму, сегодня превратились в его критиков".
Ранее Михаил Ходорковский отреагировал на претензии Алексея Навального по поводу сотрудничества с Ростиславом Мурзагуловым.
— Мне категорически не нравится история Ростислава Мурзагулова в части его работы в пиар-сопровождении руководства Башкирии. Ради справедливости должен заметить, что Мурзагулов имеет то же отношение к посадке Лилии, как Станислав Белковский к моей или Песков к посадке самого Алексея — решение принимали и претворяли совсем другие люди, — сказал Ходорковский.
Он также отметил, что Мурзагулов, в отличие от Пескова, к моменту ареста Лилии Чанышевой свой пост председателя Общественной палаты Башкортостана покинул и написал поручительство для ее освобождения.
— Но проблема даже не в этом. Ключевой вопрос — надо ли сейчас, во время войны, откинуть все прочие противоречия между людьми, противостоящими агрессии, что бы их ни разделяло в прошлом? Важно, что в этом наша позиция c командой Алексея сходится — людям надо предоставить возможность раскаяться путем разрыва с режимом и активной антивоенной работы. Хочу верить, что эта позиция касается не только миллиардеров типа Михаила Фридмана, Петра Авена, Германа Хана, но и таких региональных "винтиков системы", как Ростислав Мурзагулов, — заметил он.
По словам Ходорковского, в отличие от вышеуказанных предпринимателей, Мурзагулов заявления о разрыве с режимом сделал уже давно и активно применяет свои умения в сфере антивоенной контрпропаганды.
— Сейчас, в момент жесточайшей схватки, мы должны быть вместе — все, кто готов бороться. И те, за кем уже два десятилетия борьбы с режимом, включая десятилетие заточения, и те, кто готов раскаяться сегодня, — подытожил оппозиционный политик.
Ранее "Idel.Реалии" публиковали интервью с Ростиславом Мурзагуловым в рамках проекта "Наизнанку".
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
