Территория принятия. Как "Домик детства" готовит сирот к взрослой жизни

Вдалеке от центра Самары — на улице Путиловской — находится небольшой частный дом. Постоянно в нём никто не живёт, но здесь находят поддержку и помощь сироты, которых государство не смогло подготовить к жизни за пределами детского дома. "Центр взросления" общественной организации "Домик детства" учит выпускников интернатов заботиться о себе и детях, даёт необходимые для трудоустройства навыки и профессиональный опыт, а также помогает справиться с юридическими, психологическими и бытовыми проблемами. И — что очень важно — становится семьёй для тех, у кого её никогда не было.

"Мама и папа отдали меня в детдом"

"Центр взросления" (место, где реализуется проект общественной организации "Домик детства") находится в доме №50 по улице Путиловской. Вокруг — частный сектор, сам дом — небольшой, деревянный — удивляешься, как здесь может поместиться два-три десятка человек. В гараже справа от дома находится столярная мастерская, где в таких же тесных условиях умещаются ручной электроинструмент и пять станков. Дальше по двору — крохотная комнатка, в которую тоже каким-то чудом смогла уместиться швейная мастерская. Небольшой участок земли летом превращается в огород.

Входя в дом, сразу оказываешься на небольшой кухне, где подопечные "Центра взросления" готовят простую, но вкусную домашнюю еду. Те, кто выросли в детских домах, зачастую здесь делают это впервые, в госучреждениях — из-за полного бытового обслуживания — дети не получают элементарного представления о том, как прибирать своё жильё, готовить пищу, платить по счетам. "Домик детства" — место, где можно получить такие важные и — как может показаться выросшим в семьях — такие простые навыки.

Через кухню приходящие в дом попадают в общее помещение, слева от которого находится детская комната. Ранние беременности — явление нередкое среди подопечных "Центра взросления". Порой "новенькие" воспринимают детскую комнату как возможность оставить малышей на время, но впоследствии учатся, как заботиться о ребёнке, выстраивать родительско-детские отношения и развивать дочек и сыновей.

В общем помещении подопечные вместе с сотрудниками "Домика детства" пьют чай, обедают приготовленными собственноручно блюдами, обсуждают свои успехи и неудачи, общаются с психологом "Центра". Ремонт в помещениях очень скромный, но всюду — фотографии, бейджи, сувениры, поделки и другие небольшие предметы, накопившиеся за годы работы.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ИСТОРИИ

СЕРЁЖА

Он был шестым ребёнком в семье. У родителей Серёжи были серьёзные финансовые проблемы — обеспечивать детей было тяжело. Кроме того, мать страдала от наркотической зависимости. Так в возрасте всего двух лет он и оказался в детском доме. Позже отец пытался оформить опеку, однако по каким-то причинам у него ничего не получилось — парень не знает, почему именно, но в детстве он тяжело это переживал.

По его воспоминаниям, интернат был ужасным местом. Уже в семилетнем возрасте — с подачи других воспитанников — он начал воровать. Кражи — явление среди сирот нередкое. Сергей говорит, что тогда он был маленьким и не понимал, что хорошо, а что — плохо. Воспитателей же подобные вещи не особо волновали.

Сергей

Одной из немногих радостей для парня в интернате были приезды волонтёров, с которыми он делал поделки, играл в футбол и занимался другими вещами — тем, чем обычно с детьми занимаются их родители.

После детского дома Сергея встретили "доброжелатели", которые обманным путём вынудили его потратить более миллиона рублей — деньги, которые накопились за время нахождения в интернате. Какое-то время Сергей жил в общежитии техникума. Первую стипендию он потратил очень быстро. Из-за постоянных прогулов и уходов из общежития по ночам его отчислили и выселили. Сергей нашёл бабушку и дедушку и какое-то время находился у них. Остальных родственников, в том числе братьев и сестёр, ему найти не удалось — связь с ними была потеряна.

Бабушка и дедушка хорошо встретили внука, хотя и не видели его с детства. Сергею было тяжело жить с родственниками — он не понимал, что нужно делать в быту: готовить, убирать, помогать старшим. Сложнее всего было находить общий язык с близкими. Но со временем у него начало получаться.

С Антоном Рубиным Сергей познакомился в 2015 году — на него, ещё несовершеннолетнего парня, завели дело по статье 158 УК РФ за кражу. "Домик детства" помог парню, и после этого Сергей начал посещать "Центр взросления". Его пример можно назвать позитивным: больше никаких уголовных дел в жизни подопечного не было. "То ли он научился делать так, чтобы его не ловили, то ли перестал воровать, — шутит сам Рубин. — Понял, что лучше тут, в безопасности и с тёплым чаем, чем в СИЗО со злым следователем".

Антон Рубин

— Антон неравнодушный и очень добрый. Ну, иногда бывает и строгий, смотря что и как делаю. Иногда может быть добрый. Я сначала не ходил в "Домик детства" — боялся. Думал, там надо будет что-то платить. Не знаю, почему так думал. Был какой-то такой опыт в детском доме. А потом мне сказали, что это всё бесплатно. Я пришёл и встал как вкопанный, удивился, сколько народу. Потом начал ходить и до сих пор хожу, — рассказывает Сергей.

Осенью 2018 года государство предоставило Сергею квартиру в Крутых ключах, на окраине Самары. Он закупил всё необходимое для жизни в квартире — кухню, мебель, посуду и другие мелкие предметы для бытовых нужд. Но Сергей взял пять тысяч рублей в микрокредитной организации, чтобы сделать подарок другу. Долг со временем вырос до 30 тысяч, и коллекторы забрали всё, что было в доме. Сейчас здесь только простая кровать, сантехника и плита.

— Они приходят, а я как раз вышел из душа, говорю: кто такие, что нужно? Они представились, показали бумажку и спрашивают: что у вас тут ценное есть? А я им говорю: всё есть (смеётся)! Забирайте! И они всё забрали. Осталось ещё отдать десять тысяч, мне помог мой друг расплатиться, я ему потом деньги вернул. Я только потом понял, что было бы проще отдать им деньги, чем то, что у меня было. Я бы сейчас жил совсем по-другому. Но вышло то, что вышло, потому что тогда я ничего не понимал, — вспоминает Сергей.

О том, что из дома Сергея забрали всё, что только можно было, Рубин узнал случайно: парень купил домой стенку, но ему тут же понадобились деньги, и он начал предлагать подопечным "Центра взросления" приобрести её уже у него.

— Он спросил, чего я стенку продаю. Я сказал: "Вот так вот, а вам не нужна, Антон"? Ну, так я ему и рассказал. Мне кажется, он сердился на меня, потому что думал, как я жить буду дальше, — рассказывает Сергей.

Сейчас ему 24 года. Он смог побороть алкогольную зависимость благодаря помощи друзей. У него больше не возникает проблем с законом. Сергей регулярно посещает психолога "Центра взросления". Также он получает опыт работы в программе сопровождаемого трудоустройства. В столярной мастерской "Центра взросления" ему особенно нравится резать листы фанеры и шлифовать изделия. Работу он любит и старается помогать коллегам, которые не успевают справиться со своими объёмами.

Сергей мечтает встретить девушку, которая будет придерживаться здорового образа жизни и любить его, и, если получится — создать семью и воспитывать собственного ребёнка.

НАТАША

Наташа жила в детском доме с рождения. Мама находилась в местах лишения свободы, но Наташа её всё равно любила. И до сих пор любит, хотя никогда в жизни маму не видела. Иногда она перечитывает десять сохранившихся писем, пришедших ей в детский дом. Мамы уже нет в живых.

Не удалось Наташе установить связь и с другими родственниками. Они несколько раз навещали её в интернате, но из-за пожаров все контакты потерялись, а найти через соцсети никого не удалось.

По воспоминаниям девушки, в детских домах над ней и другими воспитанниками издевались. Маленьким детям завязывали глаза, когда они не хотели спать днём. Иногда доходило и до рукоприкладства. Проблемы с законом, правда, обошли стороной: Наташа не воровала и не сталкивалась с наркотиками. Отношения с другими сиротами, с которыми она была в детдоме, девушка поддерживает до сих пор.

В юности Наташа отучилась на маляра-штукатура и овощевода. Успела поработать фасовщицей и кассиром в супермаркете, горничной в гостинице, иногда помогала с уходом за инвалидами в общественной организации "Ассоциация Десница".

Первого ребёнка Наташа родила, когда ей было всего 17 лет. Мальчика она назвала Вячеславом. Девушка очень хотела воспитывать сына, но сразу после родов в больнице на неё надавили: Наташа — инвалид детства с диагнозом "умственная отсталость", и "взрослые" убедили её, что ребёнку будет лучше под опекой государства. Ей было разрешено видеться с сыном, и она его исправно навещала. В очередной раз, когда она пришла, Наташе сказали, что её лишили родительских прав. Суд прошёл без неё, никакой повестки она не получила.

Тогда в жизни девушки не было никого, кто мог бы помочь. Все попытки каким-то образом обжаловать решение суда оказались безуспешными. По воспоминаниям Наташи, в последний раз, когда она видела сына, ему было четыре года — он сказал ей: "У меня теперь будут мама и папа".

Наташа

Славика взяли в приёмную семью. Оказалось, что он и сейчас, спустя много лет, совсем рядом — живёт в одном из районов Самары. В октябре прошлого года, выступая на одном из федеральных каналов в шоу талантов, мальчик, говоря о биологической матери, заявил: "Она меня сдала в детский дом и ушла. Больше она меня не навещала. Я больше не хочу никогда тебя видеть. Ты для мня умерла". Антон Рубин убеждён, что ребёнок не мог такого придумать, и полагает, что такую мысль могла внушить приёмная семья либо воспитатели в детском доме. А у Наташи в квартире — рядом с другими фотографиями в рамках — есть и фото сына, которому уже 11 лет.

После того как Наташа получила квартиру от государства, она познакомилась с будущим отцом второго ребёнка, который жил по соседству. Тогда девушка забеременела во второй раз. То пьяный, то трезвый — сожитель бил её и пытался заставить продать квартиру и уехать в другой город. Обращения в полицию не помогали: сотрудники приходили спустя месяц, мужчина всё отрицал, а девушке предлагали снять следы побоев, которых к тому моменту уже не было.

На шестом месяце беременности, в 2015 году, бывший одноклассник Наташи познакомил её со Станиславом Дубининым — бывшим воспитателем детского дома и человеком, который в течение семи лет, до самой своей смерти, возглавлял "Центр взросления". Девушка просила общественников помочь ей уберечься от сожителя и — что самое важное — сделать так, чтобы младшего ребёнка у неё не отобрали — как это уже произошло с сыном.

Дочку Наташа назвала Вероникой. Девочка родилась в тяжёлом состоянии. Она даже не держала голову. В роддоме молодую маму снова уговаривали оставить ребёнка на попечение государства. Но в этот раз с ней были сотрудники "Домика детства". И девочка осталась с мамой.

Наташе повезло встретить хорошего терапевта, который помог её дочери. Ребёнку делали массаж, прописали лекарства, и со временем малышка пошла на поправку. Из коррекционного детского сада её перевели в обычный. Шестилетняя Вероника теперь очень смышлёная девочка, вместе с мамой она делает все домашние задания, занимается у логопеда. Воспитатели никогда не делают ей замечаний по поводу поведения.

Отец Вероники практически не интересуется жизнью ребёнка и материально никак не помогает. Но, по словам Наташи, любит всем рассказывать, что у него есть дочь.

— Он как-то пришёл в девять вечера пьяный и говорит: "Дай мне Веронику, я схожу с ней в магазин". Я ему говорю: "Ты что, ты с головой своей дружишь? Нет". И сказала, что вызову полицию. Он ушёл, с тех пор мы с ним не общались, — рассказывает Наташа.

Сейчас Наташе 29 лет. В "Центре взросления" она получила две профессии — пекарь и швея. Девушка научилась готовить, заботиться о дочери, держать дом в чистоте. Сейчас она, как и Серёжа, получает трудовой стаж в программе сопровождаемого трудоустройства. Она ищет работу за пределами "Центра взросления" и копит деньги, чтобы продолжить делать ремонт в квартире.

ЮЛЯ

Формально Юля никогда не была сиротой: у неё была мама, был папа, позже — отчим. Отца Юли убили, когда ей было три года. Маме тогда был всего 21 год, и она долго искала мужа. Воспитание девочки легло на бабушку, и с тех пор тёплых отношений между матерью и дочерью в семье не было.

В 2003 году, когда Юле было 13 лет, она сбежала из дома. Мама особо не интересовалась, как дела у дочери. Пока она пыталась устроить личную жизнь, Юля жила то на улице, то по квартирам друзей постарше. Бабушка изо всех сил пыталась вернуть внучку, но ничего не выходило. То время Юля вспоминать не любит — только говорит, что вела себя "ужасно".

В 22 года Юля забеременела. Девушка давно хотела стать мамой, и беременность была желанной. Однако будущий отец потребовал избавиться от ребёнка. Общение с ним она прервала и решила, что справится сама. У Юли появились сразу две дочери — оказалось, она была беременна двойней. Сейчас дочерям по восемь лет. Биологическому отцу девушка не позволяет общаться с дочерьми, но объясняет, что не скрывает от девочек, почему приняла такое решение.

Юля

В 2016 году, когда Юля была беременна третьим ребенком — сыном — её мамы не стало. Тогда Юле, её дочкам и отцу третьего ребёнка было попросту негде жить. Мама ещё при жизни не пускала дочь к себе и не участвовала в жизни внучек. А молодой отец сам был сиротой и стоял в очереди на получение жилья от государства. Один из друзей посоветовал паре обратиться в "Домик детства" и рассказал, что там они могут получить юридическую, материальную и психологическую помощь, а также понимание и поддержку.

— Меня тепло встретили, и уходить не хотелось, как не хочется уходить из хорошей семьи. И я осталась. Мне помогли установить нормальные родительско-детские отношения с дочерьми. Я и раньше ухаживала за детьми, готовила, умывала, одевала и так далее, но я не понимала, как с ними общаться. В каком душевном состоянии я туда пришла и кем я стала сейчас — это огромная разница, — рассказывает Юля.

По словам девушки, сложнее всего ей давались отношения с младшей из двойняшек. Она не понимала, как успокоить дочерей, нужно ли их обнимать, целовать.

— Стас Дубинин начал мне объяснять. Было очень сложно, — вспоминает Юля. — До меня порой доходило только на пятые сутки, а иногда не доходило совсем. Каждый божий день, когда я приходила в "Центр взросления", Стас говорил: вот, смотри, как нужно. Потом подключилась психолог, рассказывала про "взрослого", "родителя" и "ребёнка" (Юля говорит о модели межличностных отношений, предложенной психологом Эриком Бером — "Idel.Реалии"). Благодаря этой работе сейчас мои дети подходят ко мне, делятся переживаниями, мы обнимаемся и целуемся. Для меня это очень драгоценно.

В "Центре взросления" Юля отучилась на мастера по маникюру. Со временем она приобрела материал и инструменты и начала делать ногти сначала себе. Потом записываться к ней стали подруги, затем — подруги подруг. Для девушки это стало хорошей подработкой.

Сегодня в жизни Юли, которой уже 31, всё ещё есть определённые сложности. Поэтому после длительного перерыва она вернулась в "Домик детства" — чтобы получить новую профессию, участвовать в программе сопровождаемого трудоустройства и — самое главное — почувствовать себя важным и нужным человеком.

— В момент, когда ты разбита, ты, несмотря на гордыню, страхи, стыд, просто искренне говоришь: "Ну, вот так вот". И если тебе дают руку помощи, то реально тепло, реально круто, реально уютно становится жить. Несмотря ни на что, я улыбаюсь, потому что в моей жизни есть люди, которые любят, ценят, принимают, прощают и помогают, — говорит Юля.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ДОМИК

СОПРОВОЖДАЕМОЕ ТРУДОУСТРОЙСТВО

В 2017 году — после переезда в частный дом — почти сразу были организованы две мастерские. В одной обучают швейному делу, в другой — столярному. Таким образом у выпускников появилась возможность не только получить профессию, но и обустроить своими руками пустые квартиры, которые предоставляет сиротам государство. В столярке парни делали табуретки, в швейке девушки шили постельное бельё и одежду для себя и детей.

— Где-то год назад мы пришли к тому, что мы вроде учим-учим — а что дальше? — говорит Антон Рубин. — Надо подопечным начинать зарабатывать этим на жизнь. Так появилась программа сопровождаемого трудоустройства. Сопровождаемого — потому что сами они не пойдут куда-то устраиваться. Не смогут продержаться где-то, поскольку воспитание в системе детских домов накладывает отпечаток на очень многие вещи, которое шлейфом идут за ними всю жизнь. В том числе, например, на умение самоорганизовываться. Встать к нужному времени и отработать целый день. В детском доме их будили, говорили, куда и когда пойти и во сколько оттуда вернуться. А тут нужно самому завести будильник, собраться, сесть на автобус, приехать и не опоздать. Они этого не умеют. Мы решили, что на территории принятия — на своей территории, где они привыкли проводить время — они для начала попробуют делать все, что надо будет делать на работе, но под нашим присмотром и под присмотром психолога.

Команда "Домика детства". Слева направо: Татьяна Краснова, Дарья Литвишко, Антон Рубин, Павел Кореньков, Наталья Савина

Сначала — в качестве эксперимента — воспитанников благодаря гранту смогли трудоустроить ненадолго. Потом — на шесть месяцев. Чем больше подопечные работали, тем больше проблем замечали воспитатели: более сложные трудовые задачи, формирование трудовых отношений. Подводя первые итоги, сотрудники "Домика" были немало удивлены: от непонимания необходимости соблюдения графика работы и собственных обязанностей трудоустроенные решили выходить в выходные дни и зарабатывать больше.

В течение нескольких лет, начиная с 2015 года, подопечные "Домика Детства" принимали участие в программе фонда "Арконик" "Путёвка в профессию. Поддержка безработной молодежи в Самаре", благодаря которой получили официальные сертификаты по производственным специальностям мастеров маникюра, сварщиков, пекарей и другим. Многие из них после получения документа об образовании трудоустроились по профилю. Девушкам, которые стали мастерами маникюра, "Домик детства" помог приобрести набор инструментов и расходных материалов, чтобы они смогли заняться своим делом.

Текущий проект сопровождаемого трудоустройства подразумевает существование восьми рабочих мест: три столяра, три швеи, курьер и администратор интернет-магазина, который открылся на сайте "Домика детства" для реализации того, что создали выпускники детских домов. Зарплаты у ребят небольшие — 12 тысяч в месяц, а продажи в магазине не покрывают и вряд ли когда-нибудь покроют оплату труда и материалы. Но, кроме денег, участники программы получают официальный трудовой опыт и практическое представление о том, что вообще такое работа.

— Мы не можем конкурировать с китайскими фабриками, в том числе из-за малых объёмов производств и небольших закупок материалов без оптовых скидок. Кроме того, мы не очень быстро работаем. Помимо того, что мы в принципе не большие профессионалы, у многих ребят есть инвалидность, — объясняет руководитель "Домика детства".

ШВЕЙНАЯ МАСТЕРСКАЯ

Швейная мастерская — крохотное помещение, в котором человек среднего роста может достать рукой до потолка. Несмотря на тесноту, здесь уютно. На стенах висят работы учащихся, на полках разложены ткань и фурнитура, на двери висят правила работы в мастерской. На рабочих столах — три швейных машины, оверлок и вышивальная машина. Наталья Савина учит подопечных, как со всем этим обращаться.

Савину в "Домик детства" привела одна из подопечных Центра взросления после того, как у женщины умер муж. По её словам, тогда ей было некуда себя деть, и она решила помогать девушкам освоить новую для них профессию.

— Я люблю шить. И девочки хотят шить, поэтому я им помогаю, подсказываю, как сделать красиво. Девочек учить несложно, потому что они сами занимаются с удовольствием. В том году у нас было много заказов на тёплые детские пижамки. Сейчас делаем пижамы и из тонких тканей, — рассказывает Савина.

Кроме непосредственно выполнения заказов для интернет-магазина "Домика детства", подопечные по желанию могут сшить что-то себе и своим детям, а также подшить брюки, сделать мелкий ремонт той одежды, которая у них уже есть. Для тех, кто не хочет трудоустраиваться, всегда открыта возможность участвовать в мастер-классах, чтобы обучиться основам швейного мастерства для себя.

Сопровождаемое трудоустройство — промежуточный этап для подопечных, после которого с имеющимся опытом и знаниями девушки идут в "открытый мир", где уже сами находят работу. Так, буквально недавно одна из подопечных устроилась работать на мебельное производство. Девушка шьёт чехлы на мягкую мебель. После собеседования она выполнила тестовое задание, и работодатель был очень доволен результатами, похвалил и предложил полный рабочий день и хорошую зарплату.

— Она подошла ко мне и сказала: "Антон Борисович, мне предложили работу, можно я устроюсь?". Я сказал: "Конечно, можно! Даже нужно! Буду только рад!". У нас нет цели держать их при себе на коротком поводке. Наоборот, цель — отпустить в большую жизнь для того, чтобы мы стали не нужны. Этот случай — шикарный пример того, как это работает, — рассказывает Антон Рубин.

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПОМОЩЬ

Психолог "Центра взросления" Павел Кореньков до прихода в "Домик детства" работал с людьми, страдающими от алкогольной и наркотической зависимостей, и их семьями. Изначально он пришёл как раз в проект по профилактике зависимостей и решил остаться в команде.

— Когда ребёнок вырастает в семье с папой и мамой, у него фоном формируется представление об отношениях между мужчиной и женщиной, о некой мужественности и женственности, о родительстве. Этим вещам не учат специально, не читают лекций, как быть папой, но дети впитывают этот опыт от родителей. У ребёнка, выросшего в детском доме, нет подобного опыта. Ситуации бывают разными, но даже при доброжелательном отношении воспитателя такого объёма теплоты просто физически невозможно получить. Всё это формирует достаточно специфические дистанции и границы у ребят, — поясняет Павел Кореньков.

Психолог особо отмечает, что противопоставлять воспитанников детских домов и детей в семьях неправильно, поскольку семьи тоже бывают очень разными. Возраст изъятия из семьи также сильно влияет на то, насколько глубоким будет отпечаток системы детских домов. Зачастую подопечным проще общаться с теми, кто рос в интернате, чем с теми, кто воспитывался в семье.

— В этой системе только единицы могут просто выпорхнуть из детского дома и жить обычной жизнью. Обычно проводится большая внутренняя работа и длительное осознание ответственности. Когда они выходят из учреждения, вокруг появляется множество "доброжелателей", которые охотно помогают потратить полученные ими деньги, — констатирует Кореньков.

Он индивидуально консультирует подопечных, а также проводит групповую терапию. В настоящее время Кореньков активно работает с отношением подопечных к работе, а также обсуждает с ребятами в группах то, что их волнует больше всего. Павел признаётся, что ему искренне нравится чувствовать себя "своим" среди подопечных, и он очень ценит тёплые отношения с ними.

ДЕТСКАЯ КОМНАТА

В детской комнате работает педагог Татьяна Краснова. Она ведёт работу со "вторым поколением" "Домика детства" — малышами, которые родились у воспитанников интернатов. Кроме организации досуга и мероприятий для них, Татьяна Витальевна учит подопечных, как быть родителями. Антон Рубин объясняет, что такого навыка у тех, кто вырос в детдомах, как правило, нет, а дети у сирот рождаются часто в раннем возрасте.

— У меня есть две задачи. Первая — это развитие детей, подготовка к школе, помощь в развитии коммуникативных навыков. А вторая — помочь взаимодействию детей и родителей, чтобы их привязанность становилась крепче и чтобы родители и дети понимали, как им взаимодействовать, и радовались, что они есть друг у друга, — рассказывает Татьяна Краснова.

По словам педагога, родители-сироты не имеют примера семейной жизни и обычно воспитывают собственных детей так, как они сами себе представляют. Благодаря работе Красновой подопечные стали лучше понимать, что забота о детях — это их ответственность — и стали больше участвовать в досуге сыновей и дочерей, хотя раньше чаще старались оставить их в детской комнате.

— Бывали моменты, когда у подопечных возникали проблемы с органами опеки. Потому что ещё не все родители знают, как вести себя с детьми. Люди, которые выросли в семьях, не понимают, как они так могут обращаться с детьми, не уделять им внимания, оставлять их дома одних. Хотя, надо сказать, многие выросшие в семьях тоже так делают, и к ним таких вопросов не возникает, — рассказывает воспитатель.

Татьяна Краснова говорит, что самое интересное для неё в работе — это искать новые подходы, поскольку то, что работало ещё недавно, может уже не работать сегодня. Самым же сложным было понять родителей-сирот, принять их опыт и разобраться, как они умудряются с таким опытом жить в этом мире.

***

— Шанс мы давали всем. Надо понимать, что аудитория у нас достаточно маргинальная, с низким уровнем образования, социального и эмоционального интеллекта, с отсутствующим пониманием границ, берегов, ответственности. У общества для них два пути. Можно сказать: "Нет, вы плохие". И они сядут в тюрьмы. Нам, гражданам, этого не нужно, ведь их не просто так посадят — они кого-то встретят, отберут телефон и сдадут его в ломбард. А можно попытаться их социализировать, научить их работать и делать что-то своими руками. И в итоге — адаптировать к взрослой, ответственной, законопослушной жизни, — резюмирует Антон Рубин.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.