"Хорошие русские" и "свободные нации": куда движутся зарубежные российская оппозиция и национальные движения

В конце прошлой недели активизировались дискуссии о взаимоотношениях зарубежных представителей национальных движений народов РФ и российской оппозиции. Интервью Рафиса Кашапова о причинах его нежелания участвовать в Форуме Свободной России (ФСР) предварило организованную последним в Вильнюсе Антивоенную конференцию. В ходе нее состоялся диалог одного из ее организаторов — Гарри Каспарова, озвучившего на ней новые, получившие широкий резонанс идеи, с Русланом Габбасовым, представлявшим созданную накануне Лигу Свободных Наций (ЛСН). Колумнист Харун Сидоров рассуждает, куда движутся зарубежные российская оппозиция и национальные движения.

В поиске новых форматов

На самом деле, не только прошлая неделя, но и весь уходящий месяц выдался урожайным на новые инициативы националистов и регионалистов. В начале этого месяца в Варшаве прошел Форум Народов Свободной России (ФНСР), по названию и дизайну схожий с ФСР, но отличавшийся от него своей концепцией. Если ФСР периодически критиковали за то, что для обсуждения проблем народов и регионов России на нем выделяют в лучшем случае круглые столы или периферийные панели, то ФНСР поставил во главу угла именно повестку народов и регионов нынешней России.

Общероссийскую оппозицию на нем представлял лишь прибывший из Киева Илья Пономарев, который продолжает участвовать и в ФСР. По слухам (которые представляются убедительными) именно Пономарев медийно курирует Легион "Свобода России" (ЛСР), созданный украинским военно-политическим руководством из российских военных, перешедших на сторону Украины. И, быть может, неслучайно в скором времени после этих мероприятий ЛСР начал кампанию в защиту народов России, первая публикация в рамках которой была посвящена татарам и необходимости поддержки татарского языка. Правда, перед этим зоркие наблюдатели успели обвинить ЛСР в имперстве из-за их отмежевания от "сепаратизма" и заявления, что они признают границы России, в которых она возникла в 1991 году. Однако не учли, что оно было сделано в ответ на провокационные листовки, расклеенные в граничащих с Украиной регионах России, которые гласили, что ЛСР выступает за переход Белгорода и Курска в состав Украины. Сам же Пономарев в Варшаве заявил, что выступает как против сохранения России в формате тюрьмы народов, так и против ее искусственного расчленения, отстаивая таким образом право народов на самоопределение.

Этим участие в ФНСР представителей общероссийской оппозиции и ограничилось. Все остальные его участники представляли или конкретные народы — такие, как татары, башкиры, буряты, чеченцы, карелы, или регионы — Ингерманландия (Санкт-Петербург с Ленинградской областью) и Янтарный край (Калининградская область). Тем не менее и это соседство, не обошедшееся без конфликтов, видимо, оказалось нежизнеспособной формой, переходной от формата таких площадок в рамках ФСР к чему-то другому.

Дело в том, что для многих участников подобных площадок раздражающим является само слово "Россия", которое присутствует в их названиях, с любыми приставками вроде "Свободная Россия" и в любых сочетаниях вроде "Народов России". Поэтому неудивительно, что представители такого подхода через какое-то время создали Лигу Свободных Наций, в названии которой слово "Россия" отсутствует вообще.

Правда, среди ее создателей почему-то не оказалось Рафиса Кашапова, который накануне выступил с критикой не только ФСР, но и руководителя Башкирского Национального Политического Центра Руслана Габбасова, обвинив его в нежелании сотрудничать с другими народами. Однако в Лигу Свободных Наций как раз вошли башкиры в лице Габбасова, а также представители бурятов, ингушей, калмыков, удэгейцев и эрзян — в то время как Кашапова, представляющего татар, в ней почему-то не оказалось. Впрочем, по имеющимся данным, участники ЛСН ведут переговоры о привлечении к своему проекту других представителей татарской политэмиграции.

Диалог "свободных наций" с "хорошими русскими"

Таким был контекст короткого диалога, состоявшегося в Вильнюсе между Русланом Габбасовым как представителем новой ЛСН и Гарри Каспаровым — как одним из организаторов ФСР. Габбасов в рамках вопросов из зала настолько кратко, насколько ему позволили модераторы, попытался презентовать ЛСН, а в ответ на просьбу перейти собственно к вопросу, спросил у Каспарова, как инициаторы создания нового Российского Комитета Действий (РКД) собираются взаимодействовать с представителями национальных движений народов России. Но тут, прежде чем перейти к ответу Каспарова, стоит остановиться на его инициативах, озвученных на этой конференции.

Самой нашумевшей из них, разумеется, стало предложение выдачи удостоверений "хорошего русского" тем гражданам России, кто согласится подписать Декларацию новообразованного РКД из трех пунктов: 1) осуждения войны; 2) характеристики путинского режима как нелегитимного; 3) признания территориальной целостности Украины в ее международно признанных границах. К слову, организаторам РКД удалось объединить в нем два из трех основных центров зарубежной российской оппозиции — ФСР и Михаила Ходорковского, который принял эту формулу. А вот собиравшаяся войти в него Любовь Соболь в последний момент отказалась от этого. По имеющейся информации — под жестким давлением команды Алексея Навального, пригрозившей ей исключением из их рядов.

Подавляющее большинство наблюдателей и комментаторов не поняли суть предложений Каспарова, в контекст которых они не были посвящены. Часть ответственности за это, видимо, лежит на самих организаторах мероприятия-презентации, начиная с броского, но неудачного термина "хорошего русского", которым неформально было названо то, что официально должно иметь другое название, заканчивая тем, что до аудитории не была доступно доведена сама концепция, под которую задумывались и РКД, и эти удостоверения.

Между тем в своем выступлении на конференции — равно как и в последующих интервью, тоже наделавших много шума — Каспаров эту концепцию озвучил, хотя, возможно, не в столь явной форме, чтобы ее смысл стал понятен всем. Он сказал, что если нынешняя Россия является своего рода аналогом Северной Кореи, то оказавшимся в эмиграции россиянам ("европейским русским") нужно создать свою "экстерриториальную Южную Корею". Таким образом, речь идет о двух на данном историческом этапе параллельных реальностях, которыми являются, с одной стороны, Россия под властью путинского режима, а с другой стороны — "экстерриториальное государство Свободной России", которое предлагается создавать... пока в эмиграции. Именно в этом заключается суть идеи удостоверения "хороших русских" или "европейских русских", фактически призванных оформить их принадлежность к такому "экстерриториальному государству", гибридного признания которого западными странами собирается добиваться РКД.

Это же объясняет тональность и формулировки Каспарова, с обидой воспринятые многими оппозиционерами в России как противопоставление политэмигрантов тем, кто остался в стране. Да, о таком противопоставлении можно говорить, но оно имеет не эмоциально-оценочный, как поняли многие, а политически-проектный характер — по сути, речь идет о курсе на создание не только "экстерриториального государства", но и своего рода политической нации "русских тайваньцев", отделяющих себя от РФ как "российского Китая" в условиях его захвата тоталитарным режимом.

Теперь о самом ответе Гарри Каспарова на вопрос Руслана Габбасова. Сперва он заявил следующее: "Если у вас есть российский паспорт и вы хотите что-то получить, пожалуйста, записывайтесь, подписывайте декларацию и вступайте в эту платформу. Никакого отношения к будущему устройству России это не имеет". Иначе говоря, деятельность РКД, по логике Каспарова, имеет отношение к тому, что будет происходить с россиянами за границей, но не к будущему самой России.

При этом свое видение будущего России он тоже озвучил: "Меня не интересуют географические границы будущей России. ...Это позиция, которая на этом форуме последовательно отстаивалась. Безусловно, новая свободная Россия должна избавиться от имперского наследия — это я, наверное, раз десять сегодня сказал. А это означает, что это свободная конфедерация разных областей России. Если кому-то хочется делать это самостоятельно, пожалуйста, милости просим — никто никого держать не будет. ...Если мы сумеем добиться наших целей и избавить Россию от этого имперского проклятия, она будет формироваться по другим принципам. Если Лига Свободных Народов хочет сделать что-то свое, пожалуйста, проводите свои референдумы и делайте что хотите".

Новая конфедерация и "европейская Россия"

В ответе Каспарова на вопрос о будущем России, каким его видит он, не менее интересна его вторая часть: "Я считаю, что время империй давно прошло, и в конце концов важен не объем территории, а то, чтобы эти территории жили по одним законам. Поэтому, если где-то будут доминировать другие законы, скажем, какие-то религиозные законы — пожалуйста, нужно делать свое, никто никому не мешает. Россия должна будет выстраивать собственную концепцию, но эта концепция должна быть унифицированной по всему пространству — я полагаю, большинство территорий, конечно, сохранится в этом новом образовании российском. Но никого держать не будем".

Тут он фактически вернулся к теме, которую он публично обсуждал со сцены предыдущего ФСР в диалоге с приехавшим на него Ходорковским — приемлемого и неприемлемого разнообразия внутри будущей России. Тогда Ходорковский произнес фразу, которая тоже была вырвана из контекста — о том, что Россия может быть или единой, или демократической, и лично он предпочтет первое, а не второе. А контекстом ее как раз была возможность введения в отдельных частях страны своих культурно обусловленных законов. И тогда Ходорковский сказал, что "чтобы не воевали русские солдаты", он готов согласиться с тем, что в каких-то регионах России будет узаконено добровольное многоженство, но не с тем, чтобы в них девушек насильно выдавали замуж — как следовало из контекста его слов, в этом случае "русским солдатам" уже придется вмешаться. А вот Каспаров тогда даже на предложение признания добровольного многоженства в отдельных регионах возразил, что такие регионы лучше бы вообще отпустить из России. И фактически тот же подход он озвучил и в этот раз, заявив, что регионам, где будут "доминировать ... какие-то религиозные законы", лучше "делать свое".

Тут, конечно, возникает вопрос — как подобное стремление к единообразию сочетается с призывом к учреждению новой России даже не на федеративных, а на конфедеративных принципах? Возможно, он мыслит подобную конфедерацию как аналогичную швейцарской, где тоже никакие "религиозные законы" нигде не доминируют. Однако даже в федеративных США ситуация уже не так однозначна — и многие консервативные штаты прямо сейчас борются в Верховном суде за возможность запрещать у себя аборты, руководствуясь именно религиозными соображениями. Да и в Восточной Европе, имеющей особое значение для ФСР, ситуация не везде одинакова — есть страны более либеральные — вроде Чехии — а есть более консервативные — вроде Польши, где взявшие власть христианские консерваторы тоже запретили аборты, а некоторые муниципалитеты и вовсе объявили зонами, свободными от ЛГБТ-пропаганды.

Но лично у меня подход Каспарова в этом вопросе вызывает сомнение не только с точки зрения перспектив сохранения в такой России Актаныша или Саситли — в конце концов, как видно по его репликам, он бы явно предпочел, чтобы их в ней не осталось. Вызывает большие сомнения концепция строительства на большей части территории России — от Балтики до Тихого Океана — европейского государства. В основе же ее лежит представление о том, что за вычетом тех регионов, которые могут отделиться, на всем этом пространстве доминирует европейская культура в ее русской разновидности. Однако даже США или Австралию факт их создания европейскими колонистами не делает частью Европы. Запада — да, но не Европы, отсюда и разделение на "Старый свет" и "Новый свет". И тем более сомнительно, чтобы большую часть Урала, Сибири или Дальнего Востока удалось превратить в подобие Польши или Литвы.

Более убедительной представляется мысль, высказанная на ФНСР в Варшаве бывшим министром иностранных дел Украины Павлом Климкиным. Он заявил, что по итогам происходящего сейчас переформатирования Центральной Европы в ней — "в случае распада России" — может найтись место и ее "европейской части". Впрочем, пока и этот подход выглядит неочевидным с учетом отсутствия даже в европейской части России каких-то очагов, явно тяготеющих к Европе, как было с Прибалтикой в СССР. В таком контексте более правдоподобным, несмотря на его кажущуюся экзотичность, представляется другое озвученное в ходе заочной дискуссии об идеях Каспарова предположение — "европейская Россия", она же "российская Южная Корея" или "российский Тайвань" может возникнуть в случае развития военного конфликта "российской КНР" с НАТО и перехода под контроль второй какой-то части первой. И тем, кто берет курс на противопоставление "российской КНР" "российского Тайваня", следует отдавать себе в этом отчет.

О чем говорить?

Какими же могут быть перспективы диалога между российской эмигрантской оппозицией и эмигрантскими группами национальных движений нерусских народов РФ?

Как человек, способствовавший наведению между ними мостов, вынужден констатировать, что существующие с обеих сторон тренды такому диалогу сейчас не способствуют. И в общем это понятно — если смотреть на вещи трезво, в реальной жизни отношения между разными игроками оформляются, отталкиваясь не от абстрактных идей и чьих-то пожеланий, к обсуждению которых до сих пор сводился подобный диалог, а из соотношения сил, возможностей и интересов. А этих-то сил и возможностей контролировать территории, будущее которых они пытаются друг с другом обсуждать, пока нет ни у одной, ни у другой стороны диалога.

Поэтому, чтобы он был предметным и конструктивным, на данном этапе сторонам лучше сосредоточиться на борьбе за обретение этих возможностей, по итогам которой будет ясно, как они у них соотносятся. В этом отношении разумным подходом представляется позиция о принципах взаимоотношений с возможными союзниками, озвученная недавно Башкирским Национальным Политическим Центром. Отметив, что его приоритетом является фактический контроль будущей национальной власти над территорией Башкортостана, БНПЦ заявил, что по достижению такового будет готов "обсуждать международно-правовой статус будущего Башкортостана" со всеми, кто готов этот контроль признать. При этом понимая, что "определение этого статуса будет зависеть от многих факторов как международной, так и российской или пост-российской политики", БНПЦ воздерживается "от безапелляционных вердиктов по этим вопросам".

Представляется, что такой подход вполне сочетается и с принципами и предложениями, озвученными Каспаровым. Тем более, что задачи "ликвидации тиранического путинского режима и преобразования пространства нынешней "РФ" на принципах свободы, права и самоопределения наций" у сторон в любом случае совпадают.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.