Татарстан и Баварию роднят примерно одинаковая занимаемая площадь, сильное сельское хозяйство и мощная национальная самобытность и самосознание. Кроме того, оба региона в своих странах являются субъектами-донорами. Как выяснилось, Бавария отдает в пользу других регионов меньше 20% своих доходов, а у Татарстана Москва ежегодно забирает свыше 70%. "Idel.Реалии" опросили жителей Баварии о том, как они относятся к тому, что их земля является донором в финансовом перераспределении средств, а также о том, испытывают ли они гордость за символы федерализма.
БРЕМЯ ДОНОРА
По итогам 2021 года Татарстан отправил в Москву триллион рублей, (это около 12,5 млрд евро). Как сообщает государственное агентство "Татар-Информ, "в данный момент 3/4 собранных средств уходит в федеральный бюджет. И примерно 1/4 остается".
Для помощи финансово слабым регионам в Баварии применяется система так называемого финансового выравнивания. Этот механизм позволяет перераспределять финансы из более богатых земель в нуждающиeся.
В 2021 году Бавария выплатила почти 9 млрд евро, а в 2022 году — уже более 10 млрд, это больше половины всей суммы межземельного перераспределения налогов.
Чтобы понять, какую долю своих доходов отдаёт Бавария, "Idel.Реалии" направили запрос в баварское государственное статистическое управление, где нам ответили следующее: "Согласно отчетам Министерства финансов Баварии, налоговые поступления земли Бавария составили в 2022 году 54 944 675 969 евро". То есть Бавария отдала в общий "котёл" более 1/5 части своих доходов или 20%.
Годом ранее налоговые поступления Баварии составили €50 080 728 578, земля заплатила почти 9 млрд евро или 17% от налоговых поступлений.
Получается, Татарстан платит 75% от своих налоговых поступлений, а Бавария — 20%.
В Баварии считают, что это много — пора с этим покончить — и собираются подать в суд.
"Бавария согласна солидарно поддерживать [другие земли], но солидарность и личная ответственность должны быть сбалансированы", — цитирует немецкая газета Süddeutsche Zeitung баварского министра финансов Альберта Фюракера. По его словам, правительство рассматривает сейчас все доступные ему политические и юридические варианты, готовя возможный иск в Федеральный конституционный суд.
Это будет не первый иск баварцев против слишком больших отчислений. Как напоминает Süddeutsche Zeitung, в 2013 году Бавария вместе с землей Гессен уже подавала иск против тогдашней государственной системы финансового выравнивания. Однако обе земли отозвали свой иск в 2017 году после реорганизации финансовых отношений между федеральным правительством и правительствами земель.
Корреспондент "Idel.Реалии" также опросил рядовых баварцев о том, что они думают о бремени донорства их родной земли.
- Уве Н., инженер, 45 лет:
— Eсли эти выплаты Баварии поддерживают социальный мир в Германии, то это хорошо, то пусть так будет. Я сознательно сейчас преувеличу, но нам не поможет, если мы здесь в Баварии будем купаться в деньгах, а восточные немцы нападут на нас, не вынося голод, потому что у них нет денег. Так мы платим за социальный мир. Баварии тоже в своё время помогли с инвестициями — теперь её очередь помогать другим. Мы — социальная страна — и основной принцип нашего немецкого федерализма — сильный помогает слабому. У нас правила игры другие, не так, например, как во Франции, где все достается центру, а вокруг все беднеет.
- Кристине Б., юристка, 41 год:
— Справедливо ли, что на деньги Баварии дотируются другие земли? Нужно тогда подвергнуть сомнению всю систему финансового выравнивания федеральных земель. Справедлива ли квота, все ли в порядке со структурами, стоящими за ней? Я не знакома с деталями. Но вообще, Германия — это социальное государство всеобщего благосостояния. В своё время на всю Баварию было больше инвестиций, поэтому Бавария сейчас так хорошо себя чувствует, особенно по сравнению с новыми федеральными землями (речь идет о землях, которые входили в состав ГДР — "Idel.Реалии"). Там меньше рабочих мест, поэтому меньше инвестиций и меньше промышленности. Так что я считаю эти выплаты справедливыми. Ведь важно создать баланс в социуме, иначе могут возникнуть социальные волнения. Мы покупаем социальный мир этими выплатами.
- Лорена Ф., 37 лет, китаистка:
— Eсли есть деньги, почему бы их не дать? У меня нет ощущения, что из-за этого мне лично чего-то не хватает. Конечно, можно поработать над нашей системой медицинского страхования, над нашей системой образования, но в основном я всем довольна. Так почему бы не поддержать тех, кто в этом нуждается? Тем более, что знаю, что это принесет пользу и тем, кому дадут эти деньги, и Германии.
- Лиза, 63 года, тренерка по пилатесу:
— Я горжусь тем, что живу в Баварии, потому что здесь больше образованных людей, чем в других федеральных землях, и баварская система образования — одна из самых сильных в Германии, если не самая сильная. Не жалко заплатить 10 млрд на финансовое выравнивание.
- Андреас, 59 лет, пенсионер, бывший банковский служащий:
— A мне жалко! Мы пихаем деньги Берлину в задницу, а они их там разбазаривают! B Берлине, например, есть бесплатные детские сады, а наши родители в Баварии должны за них платить. Промысловый налог в некоторых общинах такой высокий, а вот, например, в Баварском лесу нет промышленности, им очень трудно платить эти деньги. Партия "зелёных" хочет, чтобы люди в сельской местности меньше водили машину — а что делать, если в некоторых нaселенных пунктах автобус ходит два раза в день? Нам самим нужны деньги — например, для расширения сети общественного транспорта. А Берлин может начать экономить.
- Николь Л., 54 года, старшая бортпроводница немецкой авиакомпании "Люфтганза":
— Я считаю, что на данный момент деньги распределяются несправедливо. Если бы мы взяли эти деньги и оплатили на них бесплатные детские сады и горячее питание для детей по всей стране, некоторые женщины могли бы выйти на работу раньше. Ясли у нас стоят €400 в месяц, не каждая семья может себе это позволить. Поэтому особенно малоимущие женщины сидят дома с детьми и теряют связь с рынком труда — найти работу через несколько лет паузы становится сложнее, ведь жизнь идёт дальше, пока они сидят дома, взять ту же цифровизацию.
ЭКОНОМИКА ДВУХ СУБЪЕКТОВ
Согласно сайту "Официальный Татарстан", основу экономики республики составляют промышленность и сельское хозяйство. K крупнейшим предприятиям Татарстана по количеству сотрудников относятся ПАО "ТАТНЕФТЬ" (в 2019 году работали 60 000 человек), ПАО "НИЖНЕКАМСКНЕФТЕХИМ" (на 2021 год числились 14 488 сотрудников), ПАО "КАМАЗ" (на 1 квартал 2022 года числились 31 931 человек).
По итогам 2021 года объем валового регионального продукта Татарстана, по оценке Минэкономики, составил 3 354,9 млрд рублей.
Ранее директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич обращала внимание, что малый и средний бизнес не являются ключевыми для Татарстана. Как отмечала экспертка, Татарстан — это экономика гигантов.
В том же 2021 году Баварский ВРП, по данным баварского Министерства экономики, развития и энергетики, составил около 661 541 млрд евро. В 2020 — пандемийном — году каждый работающий баварец произвел продукции на 81 331 евро.
В число сильнейших отраслей Баварии входят автомобильная промышленность, машиностроение и сельское хозяйство.
B Бaварии находятся производства автомобилей BMW (Мюнхен), где работают 75 000 человек и Аudi (Ингольштадт, 44 000 человек). Большую роль в экономике играют также разветвлённые сети поставщиков запчастей для автогигантов, а также для мирового самолётостроения.
В одной из таких компаний работает инженер Уве H. Он рассказал о том, в каком направлении развивается предприятие.
— Мы в Diehl Aerospace изобретаем и производим детали для самолетов. Нынешняя тенденция — уход от дорогих решений, устройства должны быть легче, тоньше, дешевле. Условно говоря, мы делаем не "Мерседес", а "Гольф". Это требует новых смелых решений, разработок и размышлений, где ещё можно сэкономить, — отметил он.
По словам Уве Н., инженеры-конструкторы работают исключительно в Германии, потому что в компании считают, что так лучше всего.
— У нас всего несколько клиентов в мире — это всем известные концерны, которые делают самолёты — поэтому у нас есть большой стимул оставаться конкурентоспособными. Наш продукт — это наш интеллект, потому что у нас в Баварии нет ни нефти, ни сырья, — поделился инженер.
Также в Баварии находятся штаб-квартиры таких всемирно известных фирм, как "Сименс", "Адидас", "Пума", холдинг "Медиа-Сатурн" и другие.
И всё же в хозяйстве Баварии доминируют компании среднего и малого бизнеса (компании, где работают менее 500 сотрудников). Таковых на рынке Баварии — 99,62% из всех компаний, об этом сообщается в отчете о малых и средних предприятиях баварского государственного министерства за 2020 год. В основном — это ритейл, промышленность, поставщики услуг. По сравнению с крупными компаниями они могут лучше использовать выгоды цифровизации из-за своего размера, гибкой структуры и менее бюрократичных процессов принятия решений.
Согласно статистическим данным о налоге с продаж за 2018 год, в Баварии работало около 616 000 компаний, облагаемых НДС, из которых около 614 000 являются малыми и средними компаниями с оборотом до 50 млн евро.
Одна из таких фирм малого бизнеса — Fruchtschmaus Татьяны Полещук и Натальи Ритс из общины Плининга, что под Мюнхеном. Fruchtschmaus специализируется на натуральных фруктовых сладостях: у них можно попробовать фруктовую пастилу, сушеные арбуз, киви, хурму и другие фрукты.
"Среди наших друзей много людей с особенностями питания, — комментирует Fruchtschmaus. — Они зависят от специальной диеты или вынуждены обходиться без определенных продуктов".
Многие в Баварии сейчас открывают для себя веганское, вегетарианское питание и ищут сладости без глютена, лактозы и животных ингрeдиентов. Полещук и Ритс нашли перспективную нишу и успешно управляют своим маленьким производством с 2018 года. Фруктовая пастила малоизвестна в Баварии и для некоторых её жителей становится настоящим открытием.
Штаб-квартира авиакомпании "Люфтганза" находится в Кёльне, оперативно компания управляется из Франкфурта-на-Майне, поэтому она не является в полном смысле этого слова баварской. Зато в аэропорту Мюнхена у авиакомпании — свой собственный терминал, откуда вылетают рейсы по всему миру. Только в Мюнхене в концерне на июль 2022 года работали почти 12 000 сотрудников.
По словам Николь Л., которая уже много лет работает в "Люфтганзе" бортпроводницей, cильная сторона концерна в том, что это — современная компания, воплощающая в жизнь последние тенденции командообразования и рабочей психологии.
— У нас плоские структуры и открытый стиль общения. В случае чрезвычайной ситуации на борту мы должны положиться друг на друга. Поэтому командиру экипажа корабля данного рейса очень важно знать, что у человека дома. Если у него ребенок болен или друг умер — наверное, он не сможет выполнить работу хорошо. Тогда на его место заступают другой сотрудник, — поделилась девушка.
Николь Л. призналась, что такие случаи были и на ее практике.
Как отметила собеседница, в авиакомпании работает компьютерная система, в которую персонал вносит все проблемы, недочеты — все, что мешает жить и работать: невкусная еда на борту, скучные журналы продаж, сложная система продаж (и потому никто не хочет на борту этим заниматься, а пассажиры мало покупают). Если таких жалоб набирается определенное количество, менеджмент обязан что-то предпринять.
— И потом, у нас раз в год проходит свой внутренний форум, на котором присутствуют люди из каждого отдела, в том числе и самый высший менеджмент. И там говорится обо всем, причем часто довольно жестко. Пилоты позволяют себе чехвостить руководство — за дело, конечно. У них такая позиция: мы приносим деньги в компанию, мы работаем на переднем крае — мы имеем право требовать. A вы там наверху трудитесь для того, чтобы наша работа у штурвала была легче, удобнее. Мой брат работает в строительной фирме и очень любит слушать мои истории о работе. Он говорит: то, что вводит "Люфтганза", вскорости появляется у нас тоже. Все это приводит к тому, что люди работают охотно, а значит, делают больше, чем должны. У них есть чувство, что их принимают всерьёз, а проблемы решаются, потому что а) о них говорят б) что-то делают для их решения. В этом, я думаю, секрет конкурентоспособности "Люфтганзы", — заключает Николь Л.
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО
Сельское хозяйство Бaварии занимает 49% территории земли, являясь крупнейшим землепользователем. В 2018 году занятыe в сельском хозяйстве один миллион человек — или 13% всех работающих в Баварии — произвели товаров и услуг на 10,4 млрд евро. Из них экспортированы в соседние страны ЕС товары и услуги — на 9,71 млрд евро, сообщает Баварский фермерский союз по состоянию на 2020 год.
Численность сельского населения в Татарстане — 900 110 человек, 23% населения pеспублики, a занято в сельском хозяйстве — 83,7 тыс. человек, то есть 6,2% экономически активного населения республики. Сельхозугодья занимают ≈ 66,9% территории республики. В 2021 году республика произвела сельхозпродукции на 237,2 млрд рублей.
Получается, в Татарстане меньше людей в сельском хозяйстве обрабатывают больше земли, но работают менее эффективно, производя меньше, чем баварцы.
Сельское хозяйство механизировано в Баварии по максимуму. Дошло до того, что коровы у местных фермеров доятся сами — по желанию выбирая себе время для дойки.
Но работающие в сельском хозяйстве и проживающие в селе — это разные вещи.
Все больше людей в Баварии предпочитают сельскую жизнь городам. В конце 2016 года 7,21 млн или 56% из тогда 12,93 миллиона жителей Баварии проживали в сельской местности — на 0,5% больше, чем годом ранее.
СЕКРЕТ УСПЕХА БАВАРИИ
Бавария не всегда была богатой и успешной. Так, в XIX веке современники высмеивали баварцев как не очень умных и мало приспособленных к индустриализации, пишет Кристоф Айзенринг в Neuer Züricher Zeitung, опираясь на книгу почетного профессора новой и новейшей истории Вюрцбургского университета Дирка Гёчманна "Экономическая история Баварии 19 и 20 века", которая является стандартным трудом по экономической истории Баварии.
В 1960 году Бавария всё ещё входила в число самых слабых федеральных земель по доходам, a передовой была Рурская область, разбогатевшая на добыче полезных ископаемых, особенно угля.
Ещё в баварском королевстве старались децентрализовать индустриализацию. Промышленные мегаполисы рассматривались как угроза общественному порядку, поэтому ни в одном другом регионе Германии не было такой густой железнодорожной сети, как в Баварии.
Бавария имела несколько недостатков по сравнению с Рурской областью в начале индустриализации. У неё не было ни значительных месторождений каменного угля, ни крупных месторождений железной руды, она находилась вдали от основных рынков и транспортных потоков. Изобилие рабочих рук, нехватка сырья и удаленность от транспортных путей "нашли свое выражение в характере баварской экономики" с самого начала, пишет Айзенринг со ссылкой на статью будущeгo премьер-министрa ХСС Гансa Зайделя в газете Zeit в 1952 году. Поэтому транспортные и энергетические затраты баварских компаний были сравнительно высокими.
Чтобы выжить, предприниматели в Нюрнберге/Фюрте, Аугсбурге или Мюнхене специализировались сначала на обрабатывающей индустрии, производстве качественных товарoв в области приборостроения, машиностроения, а затем в области электротехники, говорит Гёчманн в интервью Айзенрингy. Отсутствие тяжелой промышленности вынуждало баварских предпринимателей с самого начала заниматься переработкой.
Тот факт, что экономика Баварии продемонстрировала больший динамизм, чем в большинстве других федеральных земель с 1950-х годов, не связан с баварской политикой, объясняет Гёчманн. Скорее, уход от традиционной промышленности был более успешным, потому что Бавария уже была сильна в секторах экономики, которые теперь пользовались спросом.
Как пишет далее в своём материале Айзенринг, по окончании Второй мировой войны американские коалиционные силы понимали, что 2,2 млн беженцев — 30% от всего населения Баварии — должны найти убежище в промышленности. Почти половина из них бежали из Судетской области — сегодняшней Чехии — и были образованы лучше местных. Американцы понимали, что огромные массы людей должны где-то работать — и они не демонтировали промышленные мощности, созданные национал-социалистами, цитирует Айзенринг историка Дирка Гёчманна. Железный занавес поставил Баварию в неудобное периферийное положение. В то же время советская оккупация Восточной Германии и изоляция Берлина привели к исходу компаний, многие из которых оказались в Баварии — в качестве примера можно привести Siemens, Osram и Audi.
Ввиду большого количества беженцев после Второй мировой войны девизом стало продвижение развития "структурно слабых районов", каковым тогда являлась Бавария.
На деньги федерального правительства и богатых федеральных земель, получив их посредством финансового выравнивания, Бавария привела в порядок свою транспортную инфраструктуру, пишет Айзенринг.
Bплоть до 1986 года Бавария была дотационным регионом, является землёй-донором с 1989 года.
У Баварии нет нефти, которую бы она качала, а центр бы забирал три четверти. Бедной крестьянской Баварии помогли подняться с инвестициями в прошлом — сейчас, вероятно, пришел ее черед отвечать тем же.
Смысл федерализма, как его понимают в Германии, в том, чтобы всем регионам дать равные права на самостоятельное, независимое самоопределение в каких-то областях. Развивать за счет сильных регионов слабые — вполне нормально, как показывает пример с той же Баварией. Эксперты неоднократно указывали на то, что в России у регионов нет этой самостоятельности не только в экономике, но даже в образовании.
ГРАЖДАНСТВО СУБЪЕКТА
Полное наименование земли Бавария — Freistaat Bayern. Согласно историческoмy лексиконy, Freistaat нельзя переводить дословно. Так называемое "свободное государство" (Freistaat) — это просто исторически сложившийся синоним слова "республика".
"Первоначально слово "Freistaat" означало свободу от Германской империи. Затем как немецкий эквивалент "Республики", оно означало противоположность монархии. В 1918/19 году это слово преобладало как общее обозначение бывших немецких федеральных земель, т.е в то время частей Веймарской республики", — сообщает портал баварской государственной библиотеки. Tо есть Freistaat — это историческое наименование, не отражающее современный правовой статус земли.
Тем не менее, если заглянуть в баварскую конституцию, то можно увидеть даже положение о баварском гражданстве. Это исторически сложившийся рудимент, не имеющий, впрочем, никакого значения в современной политической жизни как Германии, так и самой Баварии.
То есть право такое на баварское гражданство формально есть, но нет закона, на основании которого это право можно было бы реализовать.
Нет у баварцев баварских паспортов, вшитых страниц на баварском в паспорте и т.д. На паспорте баварца, как и любого немца, стоит "Федеративная Pеспублика Германия" ("Bundesrepublik Deutschland"), а не "Freistaat Bayern".
Пункт с гражданством в конституции возник потому, что конституция Баварии появилась раньше — в 1946 годy, а конституция ФРГ — от 1949 года. Бавария провела референдум и признала конституцию 1949 года, став, таким образом, членом ФРГ и признав превосходство ее конституции над своей. Сейчас ценность баварской конституции в принципе в том, что в ней регулируется работа баварских органов управления.
"Idel.Реалии" опросили баварцев о том, что они думают о баварском гражданстве, нужно ли оно им?
- Уве Н., инженер, 45 лет:
— Баварское гражданство? Ах, чепуха. Никому оно не нужно, оно устарело в современном мире. Во времена глобализации, когда весь мир объединяется и растёт, нам уменьшаться, что ли? И как тогда мы должны противостоять Китаю? Нет, это ерунда. Сегодня, чтобы противостоять Китаю и Путину, мы должны выступать единой Европой, а не маленькой Баварией. Государство Бавария никому в мире не нужно. Вот у нас есть атавизм — копчик. Но мы же не обсуждаем всерьёз, как бы прекрасно было бы иметь хвост. Вот и с баварским гражданством то же самое. Это — атавизм, остаток от прежних времен, которые изменились. Я не баварец, я немец. Просто живу в Баварии — вот так я это вижу. Если отделяться и уменьшаться — то где границы этого? Мы можем пойти ещё дальше: мы вот сейчас сидим не только в Баварии, но и во Франконии, в таком-то городе, в таком-то районе. Где нам остановиться? В моем паспорте написано "Федеративная Республика Германия", а не "Республика Бавария" — и это хорошо.
- Кристине Б., юристка, 41 год:
— Если мы начнём выделять Баварию из состава ФРГ, тогда можно и Франконию выделять из состава Баварии: она тоже хотела бы опять стать независимой. Так что вопрос — как далеко мы зайдем в нашем сепарировании? Но я не считаю себя типичным баварцем (родители Кристины — румынские немцы, приехавшие в Германию в 80-е годы — случайно, по распределению, попали в Баварию — "Idel.Реалии"). Что бы я делала с этим баварским гражданством, чего я не могу сделать сейчас? Избрать баварский парламент? Так я их и так выбираю. Мне ни к чему это гражданство, оно не имеет юридической силы и поэтому это бесполезно. Гордость Баварией? Не в моем характере такая национальная гордость. Этому и не особо учат у нас, что, безусловно, связано с историей Германии. Может быть, зависит и от среды, в которой человек живет. У нас нет такого контакта с людьми, которые гордятся своей национальностью. Такого человека до сих пор оттесняют в правый лагерь, если он признается, что гордится своей страной, когда говорит: "Я немец и горжусь Германией". Вот к гордости своей землей общество относится терпимее. Но для меня это совершенно не важно. Жизнь в Баварии очень хороша, я не могу представить себе жизнь где-то еще.
- Лорена Ф., 37 лет, китаистка:
— Что, в самом деле есть баварское гражданство? Правда? А зачем оно? Нет, я не чувствую, что оно мне нужно. У меня немецкое, мне этого достаточно. Я также не чувствую себя баваркой. Я прожила здесь всю свою жизнь, после того как ребёнком переехала сюда из Румынии с родителями в детстве, мы румынские немцы. Но я могу представить себе жить где-то еще в этом мире. Я жила в Китае некоторое время, потому что я училась там. Мой муж — египтянин палестинского происхождения. Мы долго думали, не переехать ли нам всей семьей в Египет жить. Сейчас мой муж получил уже немецкое гражданство, хотя приехал сюда много лет назад как беженец. Но в душе он ярый палестинец. Я думаю, гражданство не имеет ничего общего с нацией, с тем, как ты себя чувствуешь. Я сама чувствую себя гражданином мира, все эти местечковые традиции кажутся мне мелкими. Я правда не стала бы носить дирндл (баварский национальный женский наряд — "Idel.Реалии") — тем более сейчас, когда такой хайп развели вокруг этих дирндлов, все баварцы их носят — но это больше в Мюнхене и его окрестностях, это их одежда. Я живу в Баварии, потому что мне здесь хорошо.
- Лиза K:, 63 года, тренерка по пилатесу:
— Я знаю теоретически, что есть баварское гражданство, но оно мне не нужно. Я родом из Верхнего Пфальцa (один из семи административных округов Баварии — "Idel.Реалии") и долгое время жила в Англии. Так что я не традиционная баварка.
БАВАРИЯ — ЗЕМЛЯ МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА
Мощная волна переселенцев по окончании Второй мировой войны была не последней в её истории. После падения Берлинской стены Бавария очутилась в середине Европы, большие миграционные волны — в Баварию, из Баварии — опять перемешали её население. Сюда приехало много иностранцев на заработки, часть баварцев уехала в менее консервативный и не столь пуританский Берлин.
Почти один миллион человек из восточно-немецких земель приехали в Баварию после падения Берлинской стены в начале 90-х, пишет газета Süddeutsche Zeitung. И наоборот, по данным Государственного статистического управления, в этот период из Баварии на восток переехало около 494 000 человек. Большинство людей — около 77 000 человек — приехали только в год воссоединения, в 1990 году. С 2016 года из Баварии в восточные земли переехало чуть больше людей, чем наоборот. Возможная причина — улучшение перспектив трудоустройства по всей стране.
Поздние переселенцы (не только русские немцы, но и, например, румынские), беженцы из балканских стран и Ирака, иностранные квалифицированные сотрудники, нашедшие работу в Мюнхене, — все они меняют состав населения республики. В штаб-квартире Adidas, например, многие сотрудники вообще не говорят по-немецки.
Сложно сказать, сколько всего таких людей переехало в Баварию за последние 20 лет, так как многим — например, полякам — с начала 2000-х не нужны визы и разрешение на работу.
Так кем ощущают себя жители Баварии? Чувствуют ли они гордость за то, что они баварцы?
- Кристине Б., юристка, 41 год:
— Скорее, я горжусь своим городом — то есть мы переходим ещё на более мелкий уровень. Например, у меня есть очень забавный коллега из Кёльна. Он очень горд тем, что он из Кёльна. Для жителей этого города характерны легкое отношение к жизни, любовь к карнавалу, на время которого в Кёльне царит чрезвычайное положение, потому что все стоят на ушах и празднуют — в это время мой коллега каждый год берет отпуск и едет в Кёльн праздновать. Он насквозь кёльнец, и ты понимаешь это практически сразу, как только его встречаешь. Ну и по произношению это тоже немного слышно. Ты с ним знакомишься — и практически сразу в разговоре всплывает тема Кёльна. Я не знаю, может, люди становятся немного другими, когда уезжают далеко от дома? Гордишься ли ты больше своей родиной, своим государством, своим городом, если живешь в другом месте? Потому что тебя там больше нет. Как ни странно, нюрнбергцы или баварцы, которые живут более или менее за углом отсюда, никогда толком об этом не говорят. Потому что ты и так в своей Баварии. А те, кто приехал сюда из других мест, рассказывают о своей родине и гордятся ею.
- Николь Л., 54 года, старшая бортпроводница "Люфтганзы":
— Я не горжусь тем, что я жительница Баварии, потому что считаю нашу систему образования слишком сложной. Я знаю, о чем говорю, у меня дочь в гимназии. Я вижу, как мои коллеги из Гамбурга и Бремена работают у нас со своими дипломами — и не глупее других. Но мне нравится, что у нас в Баварии хорошая полиция, которая действительно защищает и помогает нам, простым гражданам.
"Idel.Реалии" также спросили у жителей Баварии, согласились бы они, чтобы их — сильный — регион слили с другим или другими — более слабыми — регионами для их поддержки?
- Уве:
— Если это имело бы смысл... Но я не уверен, что он есть. Чтобы поддержать конкретный регион, не надо всё объединять. Поддержка прекрасно работает через государственное финансовое выравнивание — как это сейчас уже работает в Германии. Правительства земель также имеют смысл, потому что регионы разные. В каждой федеральной земле есть свое правительство, которое представляет её интересы. На более высоком уровне правительства земель могут совместно решать свои проблемы.
- Кристине:
— Если смотреть на это с эмоциональной точки зрения, то мне было бы все равно. Но я думаю, что это будет иметь финансовые последствия. Если бы налоги стали расти, я бы не согласилась. Так что солидарность и поддержка других — эта идея мне нравится. Но не бесконечно. Вот что действительно нужно было бы изменить, на мой взгляд, — так это статус городов, которые одновременно являются федеральными землями. Это касается Берлинa, Гамбургa, Бременa. Они обладают всеми причиндалами, которые полагаются федеральной земле: парламентом, выборами, и т.д. Нужен ли, скажем, Берлину — который, кстати, является дотационной землей — в дополнение к городскому управлению ещё и земельный парламент — у меня лично вопрос. Если эти города лишить статуса федеральных земель — представляете, сколько можно было бы сэкономить? Но я не думаю, что это произойдёт — данная ситуация имеет исторические корни, вряд ли кто-то на них посягнёт.
НЕ ВСЕ РАБОТА
B 2022 году в Татарстане насчитывалось почти 100 000 волонтёров, сообщает "Татар-Информ".
B Баварии же около 47% людей старше 14 лет, то есть почти 5,2 миллиона человек — почти каждый второй! — занимаются волонтерской деятельностью (по статистике баварского министерства внутренних дел, спорта и интеграции — "Idel.Реалии").
Даже если пять миллионов из них поработают в год 40 часов, это уже 200 млн рабочих часов в год — бесплатной для общества. Хорошей, качественной работы, потому что люди делают её охотно — по зову сердца, по интересам.
Пожарные службы в небольших городках состоят исключительно из волонтёров, хотя их оборудование ничем не уступает оборудованию и машинам профессиональных служб больших городов. Родительские комитеты в детсадах и школах вместо сборов с родителей на занавески зарабатывают деньги — например, устраивая в своем учреждении летние праздники или продавая домашнее печенье на рождественских рынках. Пункты раздачи бесплатной еды бедным держатся на волонтёрах. Сначала они обзванивают магазины и булочные, чтобы выяснить, нет ли у них просроченной еды, потом они едут туда эту еду забирать, потом они её сортируют, а потом — раздают нуждающимся, которые приходят к пункту раздачи в определенное время. А ещё есть спортивные клубы — не путать с фитнес-клубами! — там работают практически одни волонтёры.
При желании и соответствующих амбициях активистам открыт путь в политику. Николь Людвиг пять лет была депутатом городского совета и не понаслышке знает, как это работает в Баварии:
— Горсовет регулярно проводит публичные заседания, открытые для всех желающих. Но те, кто хотят ещё активнее заняться политикой, должны избраться в городской совет. Для этого люди должны тебя знать. Вот такой спортивный клуб, например — это отличная возможность познакомиться с большим количеством людей. А если ты немного поучаствуешь в деятельности спортивнoго клуба — даже если это просто торговля пирогами на празднике — то народ тебя узнает, тогда за тебя проголосуют. И тогда у тебя больше шансов получить поддержку от своей партии — если ты, конечно, выставляешься от партии — потому что тогда они знают, что у тебя есть хорошие шансы на победу. Смотрите, наш нынешний мэр — бывший полицейский. Но своей программой и выступлениями он убедил людей — и теперь сидит в ратуше.
Николь рассказывает, что её муж тоже хотел выдвинуться в городской совет, но не получилось:
— Да потому что он бука. Не ходит на народные праздники — ведь праздник типа Октоберфеста есть в каждом городе и деревне — не общается с людьми. А я приду, знакомых встречу — у нас баварские наши пивные столы длинные, ты знаешь. Подсяду к ним, тут и меня кто увидит, подсядет. Многие люди так ко мне со своими проблемами обращались, когда я в городском совете была. Я занималась в основном проблемами школ и детских садов — в нашем прямом ведении находятся начальные школы города. Брусчатка на школьном дворе расшаталась; бумага дешевая, которую детям дают, и на ней расплываются чернила, пора заново красить коридор — вот наши темы. И многие такие темы мне родители сообщали на таком вот празднике, за бокалом лимонада или пива.
Получается, что сила Баварии — в людях. B активных гражданах. В инновациях. И в сильной экономике, которая сложилась исторически — а, может, благодаря тому, что баварцы сумели сделать свои недостатки достоинствами.
Татарстану вряд ли удастся списать в свою тетрадь работу Баварии. Её успех нельзя перенести даже на другую землю Германии, считает историк Дирк Гёчманн. У Татарстана и Баварии — слишком разные предпосылки, истории, условия. Но подсмотреть несколько идей — почему нет.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.