Итоги 2021 года в Удмуртии подвели герои наших публикаций — председатель региональной общественной организации родителей детей с сахарным диабетом "ДиаЛига" Марина Горбунова, супруга удмуртского национального активиста Альберта Разина — Юлия Разина и заведующий хирургическим отделением военного госпиталя в Ижевске Анатолий Максимов.
"ГОД ПРОШЕЛ ДЛЯ НАС СЛОЖНО"
В Удмуртии остается актуальной проблема снабжения необходимыми диагностическими средствами детей с сахарным диабетом. Речь идет о системе непрерывного мониторинга глюкозы (СНМГ) в крови, позволяющей без прокола пальца ребёнка определять её уровень. Как сообщали представители удмуртской общественной организации родителей детей с сахарным диабетом "ДиаЛига", "обеспечение детей с сахарным диабетом первого типа средствами диагностики по рецептам врача бесплатно должно предоставляться на основании ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ".
14 ноября — во Всемирный день борьбы с диабетом, — "Idel.Реалии" опубликовали материал о том, с чем столкнулись родители детей с сахарным диабетом в Удмуртии. Напомним, республиканские власти отказали в льготном обеспечении данного средства диагностики.
— В этом плане, подводя итоги, год прошел для нас сложно, — говорит председатель региональной общественной организации родителей детей с сахарным диабетом "ДиаЛига" Марина Горбунова. — Скорее всего, весь следующий год придется писать письма в разные инстанции и вновь получать отписки. Планируем обращаться в суд. В начале декабря состоялась видеоконференция с главой Удмуртии, приуроченная к международному дню инвалидов. Но нас не допустили на данную конференцию, посчитав вопрос с обеспечением детей-инвалидов — некорректным для главы республики. Многие регионы уже в этом году начали выдавать мониторинги, в следующем году присоединятся и другие. А в Удмуртии на данный момент нет никаких подвижек в этом вопросе, который остается первостепенным для нас на 2022 год.
Председатель "ДиаЛиги" считает первостепенной задачей на 2022 год — создание в детских оздоровительных лагерях смен для детей, больных сахарным диабетом, "с обязательным присутствием врача-эндокринолога". В то же время Марина Горбунова, подводя итоги 2021 года, вспоминает и победы, которые им удалось добиться.
— В этом году мы обращались к уполномоченному по правам ребёнка в Удмуртии Ольге Авдеевой, чтобы нам выделили детские сады для детей с диабетом. При её активной поддержке в Ижевске пять детских садов готовы принимать детей с сахарным диабетом. Удмуртия — один из немногих регионов, где есть такие детские сады. Это большая победа для нас, — констатирует Горбунова.
Сейчас "ДиаЛига" продолжает оказывать информационную поддержку семьям детей с сахарным диабетом, проводит семинары и знакомит с современными методами лечения. Кроме того, частью работы являются досуговые встречи и праздники для детей и их семей.
"ЯЗЫК БУДЕТ ЖИТЬ СРЕДИ ТЕХ, КТО ГОВОРИТ НА НЁМ"
Летом 2021 года вышла в свет книга активиста удмуртского национального движения Альберта Разина, совершившего в 2019 году акт самосожжения у здания Госсовета республики. Соавторы — его друзья: краевед Виктор Березин и бывший военный, ныне владелец частного этнокомплекса в старинном удмуртском стиле "Мумы Дор" Николай Михайлов. Книга получила название "Компас будущего", она написана в формате диалога. Основная тема книги, рассказывает супруга Альберта Разина — Юлия Разина, — рассуждения о том будущем, которое хотели бы видеть авторы.
— В книге они противопоставляют прошлое настоящему, — рассказывает Юлия Разина. — Авторы хотели бы видеть будущее таким, каким его описывают. Они хотели бы сделать для своих детей то, что считают идеальным.
По словам супруги активиста, работа над книгой шла многие годы. Издали её уже после трагической гибели Альберта Разина за счет средств частных спонсоров и одного из соавторов произведения — Виктора Березина.
Юлия Разина, вспоминая общественную деятельность супруга и рассуждая о современном положении удмуртского языка, говорит следующее:
— Супруг боролся не с народом, а с чиновничьими решениями. Добровольное изучение языков малых народов так и осталось добровольным. Сейчас даже русский язык в школах преподают всего лишь два раза в неделю — что говорить об удмуртском языке. Это же не от наших удмуртских чиновников зависит — это делается в общемировом масштабе. Разве наши чиновники пойдут против этого, боясь потерять свои места? Конечно, нет! Для того, чтобы пойти против системы, нужно сломать свою жизнь, свою судьбу. А язык будет жить среди тех, кто говорит на нём. Если в мировом масштабе пойдут процессы за языковое развитие каждой малой нации, тогда можно говорить о каких-то перспективах развития удмуртского языка. Пока можно сказать, что язык будет сохраняться по крупицам: в стихах, застольных песнях, эстраде.
Разина продолжает работать в одном из удмуртских техникумов, где преподает родную литературу, ведет индивидуальные учебные проекты по удмуртской теме. Кроме того, она занимается переводом на удмуртский язык русских и иностранных песен, художественных произведений, пишет стихи и прозу на родном языке.
— В последнее время я ушла с головой в преподавание и мало имею отношение к удмуртскому языку. Но все равно что-то делается, ведь не зря же есть Министерство национальной политики, общественная организация "Удмурт Кенеш". Значит, те люди, которые хотят сохранить язык, делают что-то для его сохранения. Те, кто не хочет, никогда этим заниматься не будут. Где-то человек в полной мере видит положение удмуртов, а кто-то видит только через призму своего мирка, где все у него хорошо. Частенько бывает, что меня приглашают на разного рода мероприятия по сохранению родного языка, но после смерти супруга не хочу туда идти, потому что он не того добивался, чтобы на каких-то мероприятиях для проформы называли его имя, мол, "мы тебя помним и чтим". Он добивался чего-то большего. Он приветствовал те мероприятия, которые помогали развитию, сохранению удмуртского языка. Это для него было интересно. Мне сейчас говорят, что я его жена, потому должна быть на мероприятиях. Так вот — я его жена, потому знаю свое место. Я чувствую, как он хотел бы. Он не хотел бы, чтобы я ходила по людям и ревела, показывая свои чувства. Мне и самой этого не хочется, — констатирует Юлия Разина.
Сейчас Юлия Разина пишет книгу воспоминаний о своем супруге.
— Это личные воспоминания об Альберте Алексеевиче, о нашей жизни. О всём том, что я познала, живя рядом с ним. Рукопись ещё не готова, но издавать её я планирую. Думаю, что в течение следующего года получится это сделать, — делится своими планами женщина.
Вспоминая супруга, Юлия Разина называет его "человеком-живчиком, готовым всегда прийти на помощь":
— Альберт Алексеевич был живее всех живых. Он всегда смеялся над словами своего двоюродного брата о том, что тот на камне высечет ему памятник. Он смеялся и говорил: "Да разве я похож на каменного? Я живой человек". Иногда он, живой, заговаривал про смерть, говоря, что не хочет, чтобы после его смерти о его кончине кто-то плакал. Он говорил: "И петь будем — помрем, и плакать будем — помрем. Так что выбирай, плакать или петь. Пой, Юля, пой". Надо было кому-то помочь — он помогал. Для себя в ответ ничего не просил. У меня был хороший муж, и он все делал для того, чтобы мне было хорошо.
Напоследок Юлия Разина поблагодарила тех, кто помогал ей после смерти супруга и оставила пожелания будущему поколению.
— Мне очень хотелось бы выразить слова благодарности тем, кто помогал после смерти Альберта Алексеевича. Кто-то деньги давал, кто-то продукты приносил. Даже если правительство его ругало, но они все равно одни из первых пришли на помощь. Людям хочу пожелать, чтобы берегли друг друга, семейное тепло. Чтобы кроме желания покушать, у них было желание что-то изучить или прочитать. Семья не должна сбрасывать с себя духовное воспитание ребенка. Без духовного и трудового воспитания ничего не получится. Кто это понимает, выращивает очень достойных детей, — резюмирует Юлия Разина.
"НЕПРОСТО В НАШЕ ВРЕМЯ БОРОТЬСЯ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ"
11 марта 2021 года в отношении заведующего хирургическим отделением военного госпиталя в Ижевске Анатолия Максимова и медсестры Раисы Евстафьевой возбудили уголовное дело по ч. 1 статьи 159.2 УК РФ (мошенничество при получении страховой компенсации за заражение коронавирусом).
"Idel.Реалии" тогда записали интервью с врачом, в ходе которого он рассказал свою версию случившегося. Евстафьева заболела коронавирусом после того, как делала перевязку медсестре терапевтического отделения Татьяне Архиповой. У обеих в последующем подтвердили коронавирус. Архиповой компенсацию выплатили сразу, а Евстафьевой отказали. Тогда врач Максимов и медсестра Евстафьева стали обращаться в вышестоящие инстанции, однако результатов не добились.
В итоге руководство военного госпиталя написало на своих же сотрудников — Максимова и Евстафьеву — заявление в военную прокуратуру Ижевского гарнизона якобы из-за махинаций с целью получения компенсационных выплат. Максимов посчитал, что это связано с его жалобой на руководство в адрес министра обороны Сергея Шойгу из-за несоблюдения санитарных норм в военном госпитале.
— Я всё-таки настроен так, чтобы им не уступать. Правда, непросто в наше время бороться за справедливость, — говорит Анатолий Максимов.
Врач и медсестра находятся под подпиской о невыезде и продолжают работать в том же медицинском учреждении.
— Позиция администрации госпиталя здесь такова, что они продолжают проводить свою информационную политику о том, что нам якобы недолго осталось здесь работать, пытаются создать предвзятую обстановку в коллективе. Даже сейчас они пытаются не оплачивать нам то рабочее время, в которое мы вынуждены посещать судебные процессы. В итоге финансовые потери накладываются на нас. Мы получаем лишь голый оклад, без каких-либо премий, теряя часть зарплаты. Всё делается умышленно, но мы пока держимся. К сожалению, непорядочных руководителей везде хватает. Вместо того, чтобы быть гарантом законности, заниматься вопросами обеспечения госпиталя, они преследуют своих же сотрудников. Создавать нужно такие условия, чтобы такие люди не могли занимать эти места. Не мы должны бегать с места на место. Нужно, чтобы они знали, что в каждой клинике есть какая-то группа людей, которая за закон, чтобы у них не было желания устраивать интриги и шантаж в отношении своих же сотрудников. Это моя гражданская позиция, может быть, и глупая. Но я всегда этого держусь, — говорит Максимов.
Судебные заседания по уголовному делу медиков уже стартовали. По мнению Максимова, процесс мог бы давно принять иной оборот, "если бы свидетели, которые могли выступить на стороне защиты, не боялись последствий своего решения перед руководством госпиталя".
— Есть у нас сотрудники в госпитале, которые видели ситуацию с самого начала и могли бы выступить в качестве свидетелей в суде, но они боятся идти в суд из-за страха перед руководством, говоря, что у них не такой стойкий характер, чтобы в открытую пойти против них. Я не могу навязать им свою волю. Но есть и те, кто смотрит на эту ситуацию как на "бой гладиаторов" — кому поднять палец вверх, а кому вниз.
Анатолий Максимов не отрицает, что 2021 год для него — как и для страны в целом — был очень тяжелым.
— Откровенно говоря, это был для нас трудный год в связи с неблагополучной обстановкой на работе, причем не только из-за коронавируса, а больше на фоне психологической составляющей. В целом, конечно, год был непростым для всей страны. У всех возникли свои сложности в разных сферах жизни.
Напоследок специалист военного госпиталя говорит, что в 2022 году он настроен решить вопрос, которым сейчас активно занимается — чтобы у него была возможность заниматься научной деятельностью и приходить на работу с удовольствием, "не думая об очередных провокациях со стороны администрации госпиталя".
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
